| AnyaRadosti | Дата: Среда, 04.08.2021, 06:11 | Сообщение # 1 |
 Принцесса
Группа: Амазонки
Сообщений: 133
Статус: Offline
| — Дихотомия власти образа и конкретной вещи. — Атрибутика виртуальной реальности. — Полисеиантичность виртуальной реальности. — «Бестелесая предметность» виртуалистики. — Проблема «homo virtualis». — Типологизация виртуальной реальности. — Технология клонирования.
— Целесообразен ли запрет клонирования в народном хозяйстве?— Многоаспвктность феномена клонирования.
Современная философия науки, поставленная перед необходимостью реагировать на острые и болевые проблемы современности, столкнулась с рядом «трудно перевариваемых» явлений. Во-первых, это во всеуслышание заявивший о себе феномен виртуальной реальности, во-вторых, взорвавший общественное мнение, активно обсуждаемый процесс клонирования.
Проблемы виртуальности, или виртуалистики, оформились в самостоятельное направление психологии, однако они, как и многие другие научные факты, нуждаются в философской рефлексии, в уровне анализа, который, не искажая первоначальные данные, мог бы вписать их в систему объяснения и предсказания. Размышляя над феноменом виртуальной реальности, прежде всего хотелось бы обратить внимание на то, что по исходу своему она укоренена в органических потребностях человека, когда организм, сам себя дополняя до целостности, создает требуемый ему идеальный план бытия и общения, работая, а лучше сказать — функционируя в системе виртуальной реальности. Виртуальность мотивирована целеполаганием, которое, однако, может быть как осознанное, так и неосознанное. Когда виртуальная реальность создается осознано целенаправленно, она приобретает характеристики артефакта —
искусственно созданного объекта — и теряет спонтанность и беспредпосы-лочность. Виртуальная реальность — это ино-реальность. В ней явно обнаруживается свобода, а иногда и произвол человеческих мотиваций. В этом качестве виртуальная среда предстает как очень гибкая, динамичная, полностью сориентированная на создание требуемого на данный момент жизненного мира переживаний. За такими невинными ее характеристиками, как иллюзорность, мир грез и мечтаний, скрываются претензии на статус сущего, укорененного в психосоматических потребностях организма,
претензия к существующему в его недостаточности и недочеловечности. Состояние удовлетворенности — одна из наиболее приоритетных целей моделирования виртуальной реальности. Другая цель — ясно просматриваемая — состоит в компенсации эмоциональных или ментальных потерь. И третья, наиболее затеоретизированная, -предполагает поиск смыслов в условиях гипотетического (условно предполагаемого) диалога.
Можно выделить этакую демиургическую функцию виртуальной реальности, когда человек приобретает возможности расширения по своему желанию и предпочтению границ опыта своего жизненного мира. Виртуальный план бытия позволяет человеку присвоить универсальные управляющие функции, осуществить киборг-власть. И хотя считается, что идея виртуальной реальности, понимаемой как вторая реальность, порожденная идеальным планом бытия, разрабатывалась и в медитативных практиках, и в платоновски парадигме, когда идеи становятся зримыми, в схоластических дебатах, предполагающих несомненной высшую реальность, отдаленным аналогом виртуальности всегда выступало бытие метафорического художественного языка, заставляющего человека воплощаться в героя, вместе с ним страдать и переживать, иногда страстно желая переиначить ситуацию. Отсюда ее другая функция, связанная с над эмпирическим приобретением опыта, его субъек-тивированным проживанием того, чего еще не было или никогда не будет в реальности. Тоска по эталонному образу жизни, времяпрепровождению, идеальным отношениям между людьми— родителями и детьми, мужчиной и женщиной, начальником и подчиненными и т.п.; предвосхищение счастья
и любви, сопровождаемые визуальными представлениями, уже фиксируют в качестве реально существующего виртуальный пласт реальности.
Одной из серьезных проблем виртуалистики является проблема соотношения между образом и вещью, дихотомия власти образа и конкретности вещи. Личная или субъективная история всегда во многом виртуальна. Мы часто в мыслях возвращаемся к ситуациям, вновь их переживаем, желая их изменить. Зачастую мы так сильно сожалеем о том, что не случилось, что вновь и вновь погружаемся в контекст произошедшего, додумывая, а вернее, достраивая иные его траектории, вздыхая: ах, если бы... Но границы конкретной реальности, проза каждодневного бытия, имеющего самостоятельное существование,
не очень подвластны идеально-преобразовательному «хотению» каждого
индивидуального Я, его произволу и наитию. Зачастую реальные события просто закрыты для проникновения в них переиначивающих импульсов, рожденных в идеальном плане бытия и ведущих к фундаментальным переменам в объективном мире. Фразы типа: «Давай забудем о случившемся... Останемся друзьями», — говорят о родственности языка и виртуалистики. Они и им подобные обращения есть знаковая визитка виртуальной реальности, претендующей на свое укоренение в действительности существующего. Ведь в них призыв — отменить то, что было, переиначить настоящее, выступить властелинами времени и пучка траекторий развития уже зачавшихся сюжетных линий. Но это, — увы! — не всегда возможно.
Говоря об атрибутике виртуальной реальности недостаточно отметить, что она идентична актуальной реальности, т.е. включает в себя пространство, время, движение, развитие, отражение, необходимо подчеркнуть, что она обладает идеально-артефактными, виртуально-специфическими свойствами. Пространственно-временные процессы не связаны жестко однозначно
фундаментальными физическими константами, они могут быть проявлены в
n-количестве измерений, могут нарушать порядок времени, идущий из прош-лого через настоящее в будущее. Отражательные процессы в виртуальной реальности происходят в режиме мультимедиа, где допустим стоп-кадр, замедление, ускорение, перескоки, пропуски и перерывы, а движение не обладает статусом абсолютной изменчивости. Развитие, соответственно, может быть инверсионно, т.е. обращено вспять. Многообразие взаимодействий может проявлять загадочные свойства, неведомые в условиях привычной нам земной причинности. Другими словами, в виртуальной атрибутике нет картезианского пространства, Ньютонова времени, здесь иная этика и гуманизм. Так или иначе, но речь идет об инаковом, «параллельном мире», который не нуждается в подпитке реальной событийной эмпирией как в своем необходимом напол-нении. Его наполнение — ткань процесса мышления и воображения, обретшая в настоящий период свои коммуникации во «всемирной паутине» — сети
Интернет. В этом параллельном, но весьма реальном, созданном техногенной
цивилизацией мире, можно говорить о перспективах пост-сетевой культуры, об
информационных войнах и информационном империализме, об особо значимом сексуальном измерении и так называемой «культуре цинизма».
Принципиально новой характеристикой виртуальной реальности является ее панорамность, когда любое событие может быть прочитано и с точки зрения собственной интерпретации, и со многих других, причудливо высвечивающих данное событие точек зрения. В панорамности содержатся возможности прочитывания и обнаружения как следов личной истории, так и фиксации формата действительности, а также акценты, соответствующие данному времени.
Другой бросающейся в глаза характеристикой реальности становится ее предельная феноменальность. Явления получают абсолютную независимость от причин, их порождающих, и могут сплетать канву взаимодействий, отлич-ную от реальной власти вещных отношений в действительности.
Полисемантичность виртуальной реальности проявляется в том, что, с одной стороны, она обостряет проблемы личной самоидентификация, а с другой — их полностью снимает, делая личность безразличной ее объективному бытию. Исследователи уверены, что обнаружение или выход на поверхность приори-тетов виртуальной реальности готовился и психоаналитической концепцией бессознательного, и структурализмом М. Фуко и Ж. Делеза. Можно предполо-жить, что основания потребности в виртуальной реальности состоят в рассог-ласованности зова человеческой природы с санкциями и нормативами социаль-ного бытия. Открытие расколотости субъекта, о котором во всеуслышание
заявила постмодернистская философия, жаждало каких-либо форм компен-сации. В плане реального бытия жизненная сила и воля человека предельно ограничены и скованы рамками экономических, институциональных, идеологических, культурных и прочих отношений. Человек включен и по большей части задавлен логоцентризмом, системой универсальной машинерии. Виртуальная реальность как бы дарит ему бытие в потенции или все имею-щиеся возможности (потенции) бытия. Она говорит о постоянной готовности человека к трансцендированию, т.е. к переходу за свои реальные границы, к восхождению от условного к безусловному. Ее многообразие заполнено неоформившимися образами, она обильно оплодотворена всяческими возможностями и в силу их изначального многообразия существует как некая неопределенная сфера, ожидающая и обретающая свою проявленность. Ибо каждый индивид способен к трансцендированию, интеллигибельному постижению, что на обычном языке означает: не лишен способности мечтать, фантазировать, предвкушать и предчувствовать.
Иногда за качеством виртуальности закрепляется интерпремия — «бестелесная предметность». Расшифровывая ее, правомерно применить подход, который продемонстрировал отечественный философ Э. Иленков к проблеме идеаль-ного. С этих позиций можно понять, как ирреальная реальность, богатство в ценных бумагах, власть титулов и должностей, преклонение перед «знаковыми фигурами» и т.д. ведут к усилению господства виртуального начала в обществе. Однако в данном случае речь идет о виртуальности социальных феноменов, тогда как внутренняя субъективная виртуальная реальность моделируется в соответствии с потребностями телесного и экзистенциального характера. Виртуальная реальность как раз и создает возможные поля и срезы проявлений двойственности, а быть может, и множественности внутренней экзистенции
человека. Насколько сильны механизмы памяти или «присутствия предшествующей истории события» (как определял память А. Бергсон) в виртуальной реальности, вопрос сложный. С одной стороны, именно эти механизмы и могут инициировать весь процесс содержательного моделирования виртуальной реальности. С другой— ничто не мешает субъекту перестать чувствовать себя связанным памятью или историей событий в прошлом и конструировать ирреальный мир по наитию на данный момент.
Построение внутренней картины внешнего мира, где господствует персональная система ценностей, внутренний, дистанциированиый от общества уклад жизни,— достаточно знакомая всем процедура. Такого рода «повседневная» виртуалистика носит интерсубъективный характер, имея в виду тот факт, что ее моделированием занимается почти каждый в процессе своей жизнедеятельности. Виртуальная реальность, бесспорно, имеет проективную природу, но насколько в ней проецируется предметное внешнее бытие и происходят заимствования из сферы объективного мира, а насколько проекция искажается призмой сознания и, более того, бессознательного, — вопрос открытый.
Вряд ли кто-нибудь будет оспаривать мнение, что проблема «homo virtualis» (человек виртуальный) станет центральной проблемой XXI в. Сегодня у нашего современника обнаруживают даже «ген виртуальности», который укоренен в лабиринтах мыслеобразов. Виртуальность в своем техническом и физическом измерении является продуктом пост-индустриальной цивилизации и информа-ционной электронной революции. Ее можно понимать и как необходимый план бытия информационного общества. Этот план имеет тоталитарные тенденции. Тотализация виртуального измерения зависит от очень многих обстоятельств: от средств массовой информации, особенностей коммуникации, правовых и идеологических механизмов, бытия языка, языковых клише и от так называ-емой ментальности народа. Сами характеристики— немец педантичен, американец прагматичен, француз любви обилен, русский пьян и ленив, а англичанин неизбежно чопорен — есть также визитка виртуалистики, выступающей от имени сконструированных мышлением и воображением собирательных образов поведенческого мира этноса.
Виртуальная реальность, фиксируя множество несводимых друг к другу, онтологически самостоятельных реальностей, является их моделирующей имитацией. В качестве основных функций виртуальности называются: порожденность, актуальность, автономность, интерактивность.
Однако еще задолго до оформления виртуалистики в самостоятельное направление в физике утвердилось понятие ВЧ — виртуальная частица. «ВЧ — это такие объекты в квантовой теории поля, наделенные всеми теми же характеристиками, что и реальные «физические частицы», но не удовлетво-ряющие некоторым существенным условиям. Например, для виртуального
фотона масса его не обязательно нулевая, а энергия не является обязательно
положительной. Ни одна из них не существует таким образом, как обычные
частицы. Они не обладают бытием наличным, выступают как бы на мгновение из потенциальности, полностью никогда не актуализируясь».
Учет этимологии понятия (от лат. virtualis — «возможный; такой, который может или должен появиться при определенных условиях») делает особый акцент на механизмах процесса порождения.
Виртуальная реальность (ВР) существует, пока активна порождающая ее среда.
Некоторые ученые связывают с ВР, образованную компьютерными средствами, модель реальности, которая создает эффект присутствия человека в ней, позволяет действовать с воображаемыми объектами. Примечательно, что в качестве основных качеств ВР указывают на полную погруженность человека в мир виртуальной реальности, полное ему подчинение. Получается, что если убрать факт присутствия компьютера, то путешествие человека в фантомах своего сознания может быть уподоблено и уподобляется шизофрении, а при участии компьютерной моделирующей системы те же упражнения человека с воображаемой реальностью обретают статус нормального взаимодействия в виртуальном мире. И тогда виртуальная реальность выступает как новейшая технология, а подобные аналоги, не обеспеченные техническим оснащением, трактуются как патология.
Словенский психоаналитик Славой Жижек уточняет, что статус ВР состоит в том, что она не имитирует реальность, а симулирует ее. Симуляция порож-дает сходство не существующей реальности — симулирует нечто не существу-ющее, как шарлатаны симулируют симптомы болезни. Однако эта аналогия правомерна только в части разъяснения термина «симулирует» и акцента на создании чего-то несуществующего. Не правильно было бы думать, что смысл виртуальной реальности в повторении мира, напротив, она направлена на его преодоление или хотя бы дополнение.
Следовательно, встает проблема типологизации виртуальной реальности, где в глаза бросаются отличия ВЧ — виртуальных частиц — от психической виртуальной реальности, социальных феноменов ВР и компьютерной ВР (КВР). И если применительно к ВЧ можно говорить об их мерцающем, недо воплощенном существовании, то компьютерная ВР — это область парадоксаль-ного. Она достаточно осязаема, но предметной сущностью, бытием самим по себе не обладает. Как уже было сказано, она существует, пока ее существование поддерживается активностью порождающей сферы. По словам А. Севальни-кова, «парадоксальность такого бытия состоит в том, что «существует» то, чего по сути нет». Он также - обращает внимание и на другую особенность КВР— ее существенную нейротенциальность. Она всегда налична в своем бытии. Виртуалистика избирает и собственный категориальный аппарат. Статус категориальности задает исходная диалектическая пара: виртуальное — константное. К понятийному гнезду данного направления относят следующие понятия:
- виртуал — фрагмент виртуальной реальности;
- потенциал — субъект, порождающий виртуальную реальность;
- агент-представитель — субъект, населяющий виртуальную реальность.
Отмечая многоаспектность виртуалистики, следует особо выделить ее дефиницию, предложенную исследователем данного направления Н.А. Носовым с точки зрения обобщенного, парадигмального ее понимания. «Подход, основанный на признании полионтичной реальности, получил название «виртуалистика». Так понимаемая идея виртуальной реальности позволяет по-новому взглянуть на теоретические проблемы философии науки, связанные как с бытием мира идеальных конструктов и моделей, так и с семантикой языковых структур, процедурой концептуализации, иначе взглянуть на проблему адекват-ности и корреляции бытия и мышления, усмотреть пересечения virti или virtus с третьим миром К. Поппера и его идеей принципиальной фальсифици-руемости научно-теоретических обобщений. Когда virtus полагается как сила, вызывающая явление к жизни, налицо родственность данного понятия с
импульсом спонтанной активности, охватываемой термином «пассионарность». Они различны на уровне результирующей стадии — по эффектам своих воздействий — но весьма тесно переплетены в стадии имманентного энергетического зарождения. Устойчивое развитие человечества сопряжено с необходимостью осознавания новых реалий своего космо-психо-информа-ционного бытия, включения их в полотно современной научной картины мира и поиском духовных опор противостояния мировой энтропии.
Другой животрепещущей проблемой современности является технология тонирования. Революционная ситуация в генетике взывает к детальной и кропотливой философской рефлексии над ближайшими и отдаленными последствиями вмешательства в человеческий тип. Благо или зло сулят новейшие достижения в этой области? Эксперимент клонирования— создания искусственным путем первого млекопитающего— овечки Долли (животного,
полученного из соматической клетки) — феномен, потрясший воображение всех живущих на Земле. Заметим, что соматической называется любая клетка взрослого организма, она несет в себе набор наследственного вещества. Половые клетки имеют половинный набор генов, поэтому при зачатии отцовская и материнская половины соединяются в единый новый организм. Термин же «клонирование» (от древнегреч. klon — побег, черенок) всегда имел отношение к процессам вегетативного размножения, и в этом своем качестве был достаточно хорошо знаком. Клонирование растений черенками, почками, клубнями в сельском хозяйстве известно с древних пор. Живые организмы, например амеба, также размножаются, производя генетически идентичные клетки, которые так и называются клонами. Клетки живого организма прошли специализацию и дифференцировку, поэтому клетка печени, к примеру, отличается от нервной клетки. У эритроцита— кровяной клетки вообще нет ядра и наследственного вещества ДНК. Более того, в одних клетках включены и работают одни гены, в других — другие. В клетках стареющего организма концы хромосом короткие, у молодого они длинные. Специализированные
клетки организма теряют свою многовариантность. Существуют так называемые стволовые клетки, которые находятся на ранней стадии дифференцировки и могут давать начало разными типам клеток. Поэтому для клонирования существенно важно получить недифференцированные клетки, которые могли бы размножаться и жить в пробирке и быть в любое удобное время пересажены животному-реципиенту. В стволовые клетки могут быть пересажены разные гены, измененные в нужной комбинации, и выращены организмы «с заказанным генотипом».
В общем смысле клонированием может быть назван процесс, предполагающий создание существа, генетически тождественного родительским. Изучение технологии клонирования началось в 60-е гг., однако сенсация, связанная с воспроизведением млекопитающего, приходится на 90-е гг. В связи с этим логическим образом вытекает проблема возможности экспериментов клониро-вания над человеком. До тех пор, пока речь шла об эффективности клониро-вания для обеспечения сфер жизнедеятельности человека— в рыбном хозяйстве, сельском хозяйстве, растениеводстве — проблема не обретала такую
остроту и не сталкивалась с подобным накалом страстей. Когда же речь зашла о
клонировании человеческого существа, потребовались усилия многих теоретиков для осмысления последствий такого шага. По мнению известного американского ученого П. Диксона, любой способ, который испробован на млекопитающих, может быть применен к людям. В этом случае мы получим копии взрослых людей, копии своих родственников, друзей и вообще попадем в ситуацию реальной множественности, в которой и не отличить, где генетически подлинное человеческое существо, а где артефакт— искусственно созданное.
Согласно публикациям, в 1998г. американский физик из Чикаго Ричард Сид на симпозиуме по репродуктивной медицине громогласно заявил о намерении приступить к работам по клонированию человека. Есть и желающие участвовать в этом эксперименте: группа медиков и группа лиц, стремящихся обрести свои копии или быть донорами.
Если говорить о деталях клонирования овечки Долли, то следует отметить, что начало этому организму дала материнская клетка, содержащая двойной набор генов матери. Иными словами, овца не имеет отца, но есть три матери: овца, которая дала свой генетический материал, овца, от которой взяли клетку, и овца-реципиент, которая вынашивала знаменитого ягненка. Исследователи подчеркивают, что можно получить генетически идентичную копию только с материнского организма, потому что ядра пересаживаются в яйцеклетку. В цитоплазме яйцеклетки есть небольшая часть генетического материала, митохондриальная ДНК, которая передается зародышу только от матери и
обусловливает материнскую наследственность. В сперматозоиде такой ДНК нет. Поэтому любой человек, как и животное, получает больше информации от матери, нежели от отца.
Путь к клонированию пролегал через определенные вехи:
• 1883 г. — открытие яйцеклетки.
• 1943 г. — оплодотворение яйцеклетки в пробирке. Десятилетие спустя перенос яйцеклетки.
• В 1973 г. — профессор Л. Шетлз из Колумбийского университета в Нью-Йорке заявил, что готов произвести на свет «бэби из пробирки», однако последовало категорическое вето из Ватикана.
• 1977 г. — сообщение о клонировании лягушек.
• 1978 г. — рождение ребенка из пробирки в Англии — Луизы Браун.
• 1981 г. — получены три клонированных эмбриона (зародыша человека), развитие которых было приостановлено.
• 1985 г. — рождение девочки у первой суррогатной матери.
• 1987 г. — клонирование 32 человеческих зародыша, после чего они были уничтожены.
• 1996 г. — рождение пяти ягнят без участия барана.
• 1997 г. — рождение овечки Долли. В конце июня 1997 г. президент США Клинтон направил в Конгресс законопроект, запрещающий создавать челове-ческое существо путем клонирования и ядерного переноса соматической клетки.
• 1998 г. — заявление российских академиков Л. Эрнста и И. Кузнецова, которые на пресс-конференции в Российской Госдуме подтвердили технологи-ческую возможность клонирования человека. Подобного мнения придержи-вается и член-корреспондент РАН А. Монин, полагая, что научные исследо-вания всегда шли и будут идти, любые запретительные попытки в отношении клонирования имеют ограниченный характер.
Целесообразен ли запрет клонирования в народном хозяйстве: в растениеводстве, животноводстве, рыбном хозяйстве? Ведь получение копий ценных животных и растений, огромное количество экземпляров животных-рекордсменов, которые будут точной копией родительского организма или
необыкновенно ценными растительными лекарственными препаратами, — не зло, а благо. Целые стада элитных коров, лошадей, пушных зверей, сохранение исчезающих видов животных — все это говорит о еще одной революции в сельском хозяйстве. Причем здесь просматриваются самозамыкающиеся технологии, ибо кормлением может служить такое вещество, как калус, представляющее собой скопление делящихся клеток, из которых любая может дать жизнь новому организму-растению. Производство инсулина, синтез животных и растительных белков также даст экономический эффект. Иногда исследователи усматривают возможность посредством клонирования восстанавливать вымершие виды, так как в ископаемых костных останках можно обнаружить сохраненную ДНК.
Ответ на поставленную проблему упирается в необходимость четкого осознания много аспектного феномена клонирования. Есть медицинский, этический, философский, религиозный, экономический и прочие ее аспекты. Клонирование, как очень сложная экспериментальная технология, в принципе может приводить не только к воспроизводству эталонов (когда цель согласуется с результатом), но и к воспроизводству уродцев. С методологической точки зрения речь идет о повсеместно проявляющемся процессе рассогласования
первоначально поставленных целей и полученных результатов. В условиях
клонирования на человеке это аморально и преступно. Кроме того, неизвестно, как поведет себя клонированный организм в социальном контексте, а в случае с
животным— в стадном контексте. Ведь всем известен факт сложной стадной жизни высших животных, их ролевого разделения и амплитуды поведенческого агагуа. Изначальная жесткая генетическая запрограммированность может во многом ограничить данный организм в его универсальности. Он может оказаться странным уродцем.
Все религиозные институты настаивают на том, что рождение человека должно происходить естественным образом, иначе у родившегося не будет души.
В формировании человека нужно стремиться к раскрытию образа и подобия Бога в нем, а не к созданию кощунственной пародии на его личность. Клонирование, на их взгляд — это вызов всемирной религиозной морали, измена ее принципам. И хотя в клонировании можно усмотреть возможность
избежать грехопадения и отдаленный аналог непорочного зачатия, для
православного человека, отмечает И. Силуянова, клонирование — это серьезное искушение выйти на уровень «массовой святости» путем клонирования. И «волки сыты» (соблюдены нормы аскетики — нет полового акта — нет лазеек для передачи первородного греха) и «овцы целы» (соделаны стада невинных и чистых «святых»). Клонирование — это еще и возможность прельщения для монашенствующих как способ продлить свой род, сохраняя плотское воздержание.
Интересно, что в памятниках мировой интеллектуальной мысли с легкостью обнаруживаются следы обсуждения данной проблемы, задолго до ее постановки на волне научно-технического прогресса. Так, тексты каббалы запрещают саму возможность помыслить о создании человека по заданным параметрам, ибо за этим стоит космическое всевластие во многом нравственно несовершенного существа. Такой сверхчеловек устраняет саму идею Бога. Доктор Фауст Гете пытается создать искусственного человека — гомункулуса
и при этом присутствует сила зла — Мефистофель. Проблема сверхчеловека,
поставленная Ницше, напрямую связана с выводом: «Бог умер!» Хаксли в романе «О дивный новый мир» описывает генетические манипуляции с эмбрионами. И наконец, идеологический заказ на советскую евгенику, предполагающую вмешательство в природу человека, использование достижений генетики в целях государственной политики, формулирование идеи искусственного отбора в условиях ослабленного естественного, свидетельствует о вероломстве псевдо науки.
Евгенический эксперимент включает в себя психологическое тестирование, медицинское обследование, сбор сведений об успеваемости и т.п., а также искусственное осеменение на основе отобранной спермы. Цель подобных мероприятий— повышение «умственных способностей населения».
Медицинский аспект клонирования, предполагающий производство подверженных деформации органов и тканей, столь необходимых в хирургии и травматологии, влечет за собой проблему организации производства такого рода материала, поскольку донорами в любом случае должны стать живые люди. А это, в свою очередь, может привести к социально негативным
последствиям и криминальному бизнесу.
Клонирование человека как технология во многом уязвимо и в том отношении, что гении зачастую страдают серьезными патологиями. Подагра, шизофрения, циклотемия, эпилепсия и ряд разнообразных нервно-психических расстройств— лишь незначительный набор характеристик гениальных личностей. Гениальный Циолковский, например, после перенесенной им в детстве болезни стал глухим лунатиком в возрасте от 6 до 14 лет и оставался фантазером все последующие годы. Гениальность связана с социальным признанием, с возможностью превзойти заданную социумом планку обычного развития
способностей, и гений прошлого века может стать рядовым существом в следующем.
Идея клонирования гениев может обернуться угрозой здоровью генотипа совокупного родового человека. Когда возникнет индустрия культивирования «лучшести», реальна опасность кары так называемой «плохой плоти». Реализация же гения весьма проблематична, так как она необыкновенно зависима от условий внешней среды. Почему, собственно, нужно клонировать гениев, а не создавать оптимальные условия для развития естественным образом возникших способных, талантливых и гениальных молодых людей? К тому же сама чистота эксперимента клонирования в условиях резко
обострившихся глобальных проблем современности (радиация, острая экологическая проблема, многообразные вредоносные внешние факторы, воздействующие на организм, угроза уничтожения самого человечества) под большим сомнением. Такого рода экспериментирование, пусть даже под грифом «секретно», может привести к не запланированным мутациям, исход которых будет непредсказуем. Поэтому весьма маловероятно, чтобы клонирование давало точные копии отобранных образцов.
Поскольку появление знаменитой овечки Долли последовало после 277 неудачных попыток, то опасения обретают еще и чисто технический характер. Заместитель директора Института общей генетики РАН Е. Платонов утверждает: «Подсчитано, что удачное клонирование первого ребенка потребует не менее 1000 попыток. Появится большое количество мертворожденных или уродливых детей». Клонирование в целях помощи бездетным семьям также проблематично, ибо даже в случае положительного исхода и абстрагирования от всех социально-негативных факторов клонирование предполагает воспроизводство не нового организма, а однояйцевого близнеца отца или матери, иными словами, не ребенка, а родственника: сестру или брата. Человек-«клон» — генетический брат-близнец человека. Более того, клонирование в аспекте решения проблемы деторождения является поддержкой инвертированных лиц (гомосексуализм мужской или женский). Технологии искусственного размножения отменяют самый веский аргумент против гомосексуальных отношений — однополые семьи как угроза
недо воспроизводства человечества. Подобные технологии откроют шлюзы различным вариациям извращенных форм семейно-брачных отношений, укрепят основание неполных семей и поставят под сомнение всю систему кровно-родственных отношений, красоту и полноту материнской и родитель-ской любви. Видимо, перспективы новых законов общежития и восроизводства людей не могут быть связаны с технологией клонирования. В Библии сказано: «Ибо ты соткал меня во чреве матери моей... я созидаем был в тайне, образуем во глубине утробы... Зародыш мой видел очи Твои» (Пс. 138, 13, 15, 16).
мир украсит улыбка
Сообщение отредактировал AnyaRadosti - Среда, 04.08.2021, 07:08 |
| |
| |
