| irinalik | Дата: Понедельник, 15.02.2021, 05:49 | Сообщение # 1 |
 Эрцгерцогиня
Группа: Амазонки
Сообщений: 82
Статус: Offline
| Максим лежал на кровати мрачный и злой, как чёрт, держа в руках опустошенную наполовину бутылку водки. Сегодня под вечер он вернулся из рейда в Восточные Саяны, в ходе которого они взяли штурмом хорошо укреплённую, здоровенную виллу-крепость горах, построенную в стиле хай-тек и оснащённую по последнему слову техники. В ней, среди пейзажей невиданной красоты, засел со своими сатрапами и верными нукерами крупный золотопромышленник и бандит, долгие годы терроризировавший население Хакассии, Тувы и юга Красноярского края. Пётр Мамонов был просто каким-то выродком, чуть ли не дьяволом во плоти и собрал вокруг себя точно таких же негодяев, как и он сам. Когда он узнал о восстании, то сразу же подался в своё убежище, надеясь, что её никто не сможет взять штурмом, а чтобы полностью обезопасить себя, прихватил с собой свыше трёх тысяч заложников, причём одних только девушек и молодых женщин. С ним укрылось в горах полторы
тысячи отъявленных головорезов и если бы не заложники, то Максим не раздумывая применил против этого ублюдка не то что «Спейсхаммер», а даже последнее изобретение их учёных-атомщиков — сверхчистую водородную бомбу.
После нескольких дней разведки они пошли на приступ и взяли крепость Петра Мамонова в ходе ожесточённого боя, но при этом погибла почти треть заложниц. Её хозяина, как и всю его семью, удалось взять в плен и тут выяснились очень неприятные вещи. Все три сына Мамонова, юнцы четырнадцати, пятнадцати и семнадцати лет, пошли в своего папашу. Они были такими же садистами и убийцами, как и тот. Не отличалась особым человеколюбием и их мамаша и если в отношении взрослых членов семьи было ясно, как поступить, то что делать с двумя самыми юными, но чудовищно жестокими отпрысками Петра Мамонова, Максим не знал. Точнее знал, как
знали это все остальные спецназовцы, но приходил в ужас от одной только мысли, что им придётся казнить детей.
Да, но ничего другого им не оставалось делать, ведь это именно они устроили
кровавую резню в подземной тюрьме отцовской крепости. Поэтому всех троих
первыми посадили на колья и отцу с матерью пришлось долго смотреть на то, как их сыновья корчатся в муках. Вот тут-то вся спесь и сошла с Петра Мамонова, мечтавшего о том, чтобы его сыновья получили как можно большие наделы, а в итоге вышло так, что им вместо этого досталось по самому толстому колу.
У Максима до сих пор стояли в ушах истошные мальчишеские крики. Юные убийцы только на колах поняли, что такое боль и, предчувствуя скорую смерть, молили своих палачей о пощаде, но тщетно. Вот потому-то Максим и приложился уже к второй бутылке, мечтая поскорее если не уснуть, то хотя бы забыться, хотя он не забыл о том, что приказа о наказании за пьянку не отменял. Сон пришел к нему только после третьей бутылки водки и наутро, когда он проснулся, ему стало ещё противнее от того, что только водка смогла принести ему хоть какое-то облегчение. Быть палачом невероятно грязная и тяжелая работа, но кому-то ведь нужно было отправлять подонков на тот свет таким образом, чтобы те испытали хотя бы тысячную долю тех страданий, которым подвергли других людей.
Хотя его и мутило с похмелья, к нему вернулись и прежняя уверенность в своей
правоте, и решимость уничтожать мерзавцев и дальше, не взирая ни на что, даже на их юный возраст. От этого, что ни говори, уже было немало пользы. Хотя они продвигались на запад черепашьими темпами, там установилась хотя бы видимость какого-то если не порядка, то равновесия.
Вчерашние хозяева государства хотя не были окончательно разгромлены и отправлены на эшафот, резко поумерили свой пыл и забились в свои крысиные норы. Те из их нукеров, которым не хватило места в загородных особняках-крепостях и посёлках, превращённых в укрепрайоны, уже не лютовали, как прежде, а ушли в леса и забились в самые дальние чащобы. Народ был по большей части предоставлен сам себе и выживал, как мог. Кто-то предпочитал дождаться прихода новой власти в лесах, кто-то наоборот, в городах, создавая коммуны.
Как одни, так и другие получали от повстанцев оружие, но в ход его пускали только в случае самообороны. Во всяком случае ни у кого не появлялось желания взять штурмом какой-нибудь посёлок, застроенный шикарными дворцами. Люди понимали, что в сложившейся ситуации только телепаты могли с абсолютной точностью сказать, кто достоин виселицы, а с кого хватит одних только батагов или просто изгнания из России. Последняя мера наказания применялась всё чаще и чаще, но вовсе не потому, что «Комитет триста сорок» смягчил свои же собственные понятия о справедливости. Объяснялось всё просто — далеко не все приспешники прежней власти были востребованы ею, как палачи и не все каратели были отпетыми садистами.
Поэтому всех тех людей, которые служили прежней власти по «идеологическим» соображениям, не были повинны в злодеяниях, но при этом всё же люто ненавидели повстанцев, просто изгонялись из России навсегда. По большому счёту их нельзя было расстреливать, а сажать в тюрьмы не имело никакого смысла. Там они снова будут сидеть на шее народа, а тут как раз Запад открыл для них настежь все двери. Поэтому к середине августа уже несколько тысяч человек было отправлено в Западную Европу. Подавляющее большинство изгнанников, а это были мужчины в возрасте от тридцати до пятидесяти, улетали без жен и детей, отказавшихся покинуть Родину только потому, что их отец добровольно служил прежней власти. В том, что чиновничье-бюрократический режим был преступным, никто не сомневался и
потому люди считали преступниками практически всех его приспешников. Однако, русские люди не были бы таковыми, не прости они тех, кто покаялся в своих грехах прилюдно. К тому же им вполне хватало слов следователей-телепатов, сказавших, что человек действительно раскаялся.
Ещё каких-то три месяца назад в рядах повстанцев насчитывалось всего четыре сотни телепатов, но теперь их число перевалило за семнадцать тысяч, так что майор Завьялов не стал исключением. После инъекции «Сыворотки расширения сознания» люди обретали и другие псионические способности, подчас совершенно удивительные. В основном псиониками становились русские люди, а из представителей других национальностей преимущественно те, кто прошел через лагеря и тюрьмы. Учёные, занимавшиеся исследованиями в области псионики, говорили, что всему виной то невероятное напряжение, в котором русские люди находились всё последнее время. При этом они отмечали ещё и то обстоятельство, что псиониками, после применения сыворотки расширения сознания, чаще всего становятся люди высоких моральных и нравственных качеств. Одно это уже наводило на определённые размышления. Вообще-то «Сыворотка расширения сознания» и «Сыворотка здоровья», которые были показаны к применению начиная с двенадцатилетнего возраста, производились в огромном количестве и применялись в массовом порядке не смотря на то, что некоторых людей после инъекции трясло чуть ли не по трое, четверо суток, но ещё никто не отдал в результате Богу душу.
«Сыворотка расширения сознания» действовала на людей благотворно. После неё даже дауны обретали способность рассуждать так же здраво, как и обычные люди, а вкупе с «Сывороткой здоровья» и вовсе становились практически нормальными людьми. У них за каких-то несколько недель даже внешний облик менялся. По большому счёту в том числе и поэтому распадались семьи тех людей, которых приговаривали к изгнанию. Стать умнее и здоровее было всё же предпочтительнее, чем ехать на Запад с подлецом и негодяем. Тут не надо быть провидцем, чтобы предугадать исход. Русских людей и раньше никто не считал дураками, но «Сыворотка расширения сознания» уже предопределила огромное интеллектуальное превосходство России на ближайшие десятилетия и не понимать этого мог только конченый идиот. После инъекции «СРС» человек вовсе не становился автоматически гением, но обретал способность рассуждать быстрее, легко запоминал большие объемы информации и что самое главное, очень быстро учился, осваивая самые сложные действия.
Бойцы полка «Титаник» мало того, что от боя к бою набирались опыта, так ещё и научились мгновенно реагировать на любое изменение ситуации и обрели
молниеносную реакцию. Теперь их стало чертовски сложно ранить, не говоря уже о том, чтобы убить. Они в считанные секунды запоминали все вводные данные и потом могли чуть ли не с закрытыми глазами двигаться по полю боя, разя врага хоть пулей, хоть штыком. По части боевой выучки, они быстро догоняли тех парней, которые оттачивали свои воинские умения годами. Однако, практически все бойцы мечтали только об одном, поскорее очистить Россию от нечисти и зажить мирной жизнью, найти себе любимое дело и достичь в нём самых высоких вершин.
О том же самом мечтал и Максим, но своей главной задачей он видел несколько иное, проложить русскому народу широкую дорогу в космосе и найти в галактике такую планету, где можно будет жить без оглядки на весь остальной мир. Однажды он поделился своей мечтой с Игорем Завьяловым, тот рассказал о ней ещё нескольким офицерам и теперь уже весь полк был настроен точно так же. Вот тогда-то он и отдал «ракетчикам» приказ срочно завершить строительство экспериментального звездолёта, способного летать в подпространстве, так как ждать десять лет было бы просто глупо. Русскому народу нужно было дать новую идеологему, причём куда более великую, чем просто освобождение от угнетателей и возрождение империи. Её уже было невозможно восстановить и с этим им всем придётся смириться. Именно с
мечтой о переселении на другую планету Максим поднялся с кровати и, даже не умывшись, надел брюки и вышел из своей комнаты в офицерском общежитии.
Было раннее утро. Лето в Усть-Илимске закончилось и началась осень, пока ещё тёплая и сухая. Ещё месяца полтора и в этих краях наступит зима, но к тому времени он вместе с «Титаником» будет воевать за Волгой. Именно там должны разыграться основные события, но пока что Максиму нужно было разобраться с первоочередными делами отнюдь не личного характера. Полк «Титаник» разместился чуть ли не по-царски в небольшом микрорайоне, застроенном домами высотой в три этажа. Раньше в нём жили по большей части наёмники, милиционеры и просто охранники, приехавшие в Сибирь из сопредельных государств, в основном из Монголии и Казахстана. Поэтому все квартиры после их бегства были в чудовищном состоянии, но их отмыли от грязи, сделали косметический ремонт и вообще привели в приличный вид. Зато из этого микрорайона, огороженного высокой кирпичной стеной, получился на диво прекрасный военный городок с большой асфальтированной площадкой на краю. Раньше на ней тренировались вертухаи, державшие в страхе весь Усть-Илимск, а теперь стояли вертолёты и автомобили-заправщики.
Возле офицерского общежития номер один, в котором поселился Максим, стоял помост с шестью деревянными столбами. Электрическое лобное место имелось возле каждого дома и офицерская гостиница не была исключением. В «Титанике» давно уже никто не выискивал пьяных. Если кому-то понадобилось вечером выпить пару бутылок водки, то наутро он сам шел на лобное место, чтобы похмелиться электрическими разрядами, но теперь уже не требовалось включать на всю громкость музыку, чтобы заглушить невольные крики. Может быть это был идиотизм, но никто не возмущался.
Водка, как и любые другие крепкие напитки, в армии была вне закона. Максимум что разрешалось, это выпить вечером в одном из ресторанов городка или у себя в кубрике с друзьями пива.
Хотя три поллитровки и принесли Максиму облегчение, он считал своим долгом принять свои пятнадцать ударов электрической плетью. Не смотря на раннее утро, на улице было довольно многолюдно, но никто даже не посмотрел в его сторону, когда он поднялся на помост и встал возле столба. Максим сам отсчитал себе пятнадцать ударов и не вскрикнул ни разу, прекрасно зная, что его боевые друзья даже не повели бы ухом, начни он стонать или даже кричать. После экзекуции, которая мигом прогнала остатки хмеля из его головы, он направился в гостиницу. Возле высокого крыльца его уже поджидал Борис. Отдав ему честь, он сказал:
— Дядя Максим, тебя просят срочно приехать в управу. Там тебя ждёт такая красотка, что закачаешься. Прямиком из Москвы прилетела. По очень важному делу. Эта дурёха вышла замуж за француза, а тот оказался полным подонком и отобрал у неё дочку, но что хуже всего, дядя Максим, этот урод, как она недавно это выяснила, снимает порники с малолетками и намерен даже родную дочь засунуть в эту грязь, а ведь девчушке всего пять лет. В общем нужно срочно выручать мамашу.
Максим от такого известия помрачнел, а с другой стороны подумал, что оно и к лучшему. Теперь у него имелся очень веский повод врезать по мозгам как президенту Франции, так и французам. Эта страна, в «лучших» своих традициях, больше всех поносила повстанцев, объявив всех русских людей фашистами, кровавыми злодеями и убийцами ни в чём неповинных людей, приехавших в Россию. Ну, такое было в истории уже не раз и даже не два. Страна, чуть ли не по-матерински вскормившая людоеда Бокассу и давшая приют таким чудовищам, как Папа Док Дювалье и его сынок Беби Док, командовавший на Гаити тонтон-макутами, выступала в привычном
ей амплуа поборницы демократии. В общем Максим, получив от Бориса подробный телепатический доклад, решил привести французов в чувство и сделать это своими собственными руками. Тем более, что Францию и особенно Париж, он знал хорошо.
Он быстро принял душ, побрился, надел отглаженный мундир и отправился вместе с Борисом в управу Усть-Илимска. Максим уже знал, каким тяжелым был путь Ирины Авдеевой, по мужу Дюбуа, в этот город. Правда, начиная с того момента, как эта женщина добралась до освобождённых районов страны, всё переменилась и везде ей не только сочувствовали, но и помогали.
В Усть-Илимск Ирина и вовсе прилетела тяжелом истребителе-перехватчике «Миг-31». Она очень боялась за жизнь и здоровье своей дочери и потому хотела как можно скорее добраться до тех людей, которые смогут ей помочь, а это был, прежде всего Максим Викторович Первенцев. В этом она не ошиблась. Максим действительно принял её беду близко к сердцу и был намерен отправиться во Францию тотчас, как только будет выяснено, где находится её дочь в настоящий момент, а он поговорит с президентом Франции, Жераром Паскуалем. На то, что французы отдадут дочь матери, он даже не надеялся, так как её муж мало того, что фактически ограбил Ирину, добившись развода, присвоив все деньги, хранившиеся на совместном счёте, так ещё и отобрал по суду у неё дочь. Для французского правосудия это было вполне закономерное решение и таких матерей насчитывались десятки, причём это были, как правило, русские женщины. С американками французское правосудие так поступать не решалось. Вот Максим и решил преподать французам такой урок, который они запомнят навсегда.
Для себя он сразу же решил, если ему придётся разгромить любую половину Парижа, чтобы вернуть дочь матери, то он сделает это не считаясь ни с какими жертвами. Борис сразу же мысленно сказал, что полетит с ним, но он молча сунул тому кулак под нос. У Максима имелась своя собственная группа старых ландскнехтов, которые не теряли головы ни при каких обстоятельствах. Через четверть часа они уже были на месте. Ирина Авдеева ждала его возле входа в здание администрации города, новое, построенное в современном архитектурном стиле бывшим хозяином Усть-Илимска, большим поклонником творчества Ле Корбюзье.
Когда они подъехали, этак красивая женщина со стройной фигурой, но бледным лицом и усталыми глазами, одетая в потёртые джинсы и ветровку, испачканную маслом разговаривала с несколькими мужчинами и женщинами. Те пытались завести её внутрь, чтобы хотя бы угостить чаем, но Ирина упрямо отказывалась. Как только ей сказали, что Максим Викторович уже приехал, чуть ли не обезумевшая от горя мать круто развернулась и бросилась к нему. Упав на колени, Ирина обхватила его ноги и сквозь слёзы принялась умолять:
— Максим Викторович, прошу вас, помогите мне!
Максим наклонился к ней, взял за плечи, поднял и ласковым голосом, применяя, однако, специальные техники, сказал:
— Встань, доченька, тебе нет нужды меня упрашивать. Я обязательно верну тебе Машеньку. Успокойся, ты уже очень скоро увидишь свою дочурку. Приказ нашим людям в Париже я отдал, так что они уже приступили к её поискам. Хотя в Париже ещё ночь, я немедленно позвоню президенту Франции и заявлю ему такую ноту протеста, что всем французам не поздоровится. Пойдём в машину, из штаба мне удобнее связаться с Парижем.
Они поехали обратно в военный городок, куда Ирину Авдееву не привезли только потому, что Максим решил сам себя подвергнуть наказанию. По той же причине новый мэр города позвонил Борису, а не ему и тот решил, что будет куда лучше, если они сами заберут Ирину. По дороге в штаб Максим объяснил женщине, что ему уже всё известно, так как Борис очень мощный телепат и потому смог прочитать её мысли на расстоянии, что её сразу же успокоило. Когда они приехали в штаб, то там уже был готов завтрак для всех троих.
Максим приложил немало усилий, чтобы успокоить Ирину, но окончательно у той отлегло от сердца только тогда, когда из Парижа позвонил один из русских агентов и сказал ей, что с Машенькой всё в порядке, хотя девочка и находится практически под замком в доме её бабки, старой стервы-мароканки, удачно вышедшей замуж за французского полковника. Семейство Дюпре не разделяло увлечения Жоржа, бывшего мужа Ирины, русской красавицей, но не стало возражать против этого брака по той причине, что та была прекрасным программистом и высокопоставленным сотрудником одной из крупнейших французских компаний с таким высоким окладом, что это снимало все остальные вопросы.
Поскольку Жорж Дюпре вылил на свою супругу не один десяток вёдер помоев во время бракоразводного процесса, той пришлось уволиться с работы. Руководство компании боялось, что её присутствие в компании испортит им репутацию. Жаль, что французы далеко не всегда были так щепетильны в отношении к настоящим подлецам и мерзавцам. Агенты в Париже попросили дать им полтора часа, чтобы обеспечить разговор Максима с Жераром Паскуалем. Поэтому сразу после завтрака он предложил Ирине немного отдохнуть, принять душ и переодеться в женской гостинице. Там её встретили так тепло и радушно, при этом сказав, что Чкалов всю Францию разорвёт
на куски, но дочь ей обязательно вернёт, что та окончательно успокоилась. Ну, а
Максим, не веря в то, что он сможет убедить президента Франции быть
благоразумным, немедленно приказал группе «Рикошет два» срочно собраться в
Энгельсе и начать готовиться к вылету в эту страну со столь странными понятиями о демократии и правах человека, по которым крупный делец порнобизнеса, маскирующийся под респектабельного гражданина, мог не только ограбить свою жену, но и отнять у неё самое дорогое, единственную дочь.
Максим был настроен очень серьёзно и решил в случае необходимости примерно наказать всех, кто был замешан в этом подлом и грязном деле. В Париж были срочно направлены все европейские агенты-телепаты и им было приказано срочно провести самое полное расследование, чтобы потом уже чистильщики-псионики взялись за дело со всей серьёзностью. Полумерами он решил не отделываться и так приложить всех мордой к бетонной стене, чтобы зубы и брызги крови летели на три квартала. Китайцы после того, как они казнили маршала Лю Гофена, были тише травы и ниже воды. В сторону русских, не говоря уже о самой России, они боялись бросить взгляд и даже отвели свои войска подальше от русской границы. Они быстро выучили урок, преподанный им, и не желали его повторения, зато французы вели себя так, словно снова высадились в Крыму, чем бесили Максима и его друзей. Их
мнение было единодушным, одёрнуть Францию как можно резче.
В эту ночь президент Жерар Паскуаль ночевал не в Елисейском дворце, а в особняке «Отель Мариньи» возле Елисейских полей, что немного усложняло задачу. Поскольку президент посещал его не так уж и часто, в нём ещё не успели поработать русские агенты, но это ничего не меняло. Два опытных агента-телепата взяли резиденцию президента Франции под свой контроль и в любой момент могли устроить там такую панику, что тому будет не до сна. Как только всё было готово, Максим попросил известить об этом Ирину. Та прибежала буквально через три минуты. В элегантном тёмно-синем костюме эта особа с роскошными волосами цвета пшеницы, была очень красива. Не мудрено, что на неё запал этот чёртов француз. В большой комнате заседаний кроме Максима и Ирины находилось ещё несколько офицеров, и все они
смущённо заулыбались при виде неё. Они если и видели женщин, то преимущественно одетых в военную форму, так как отдыхать им приходилось крайне редко. В Париже было половина шестого утра, но президент Франции ещё спал, но когда зазвонил сотовый телефон приватной связи, тут же поднял трубку и спросил спросонья:
— Кто это? Анри, это ты? Я же просил тебя не будить меня так рано. Неужели мне нужно для этого издать указ?
Капризный голос президента услышали через динамики все присутствующие. Максим, сдержав смешок, строго сказал:
— Господин президент, это не ваш секретарь. Моё имя вам хорошо известно, я Максим Первенцев, временный президент новой России и у меня к вам весьма срочный и неотложный разговор. Советую вам не отключать телефон, чтобы прекратить его, иначе я заставлю вас выслушать меня, применив силу. Поверьте, я настроен очень серьёзно.
Президент Франции мигом проснулся и буркнул:
— Что вам от меня нужно? Хотя я и не склонен вести с вами переговоры потому, что вы чудовище, всё же выслушаю вас.
Максим чуть было не сказал ему — а за козла ты мне сейчас ответишь, но сдержался и стал выговаривать французу из Шампани, сыну далеко не самого успешного винодела:
— Господин президент, ко мне только что обратилась с жалобой на французские судебные власти одна женщина, Ирина Авдеева, в замужестве Дюпре. Её муж, Жорж Дюпре, делец порнобизнеса, хорошо известный в Европе под прозвищем Скунс, проведав о том, что его жене стало известно, кто он на самом деле и что она собирается развестись с ним, помчался в суд раньше неё и с помощью нечистых на руку адвокатов и судьи, получившей солидную взятку, добился не только развода, но и отобрал у неё дочь Марию пяти лет, которую грозится теперь использовать для съёмок жесткого порно. Про то, что этот подлец оклеветал её и ограбил, сняв с совместного счёта семь миллионов евро, заработанных Ириной, и отсудил у неё квартиру, я уже молчу. Поэтому я требую от вас, чтобы ещё до обеда в отношении гражданки России Ирины Авдеевой, была восстановлена справедливость. В противном случае наши вооруженные силы преподадут вам урок не менее понятный и жесткий,
чем тот, который мы преподали Китаю.
— Что? — Завопил француз — Вы угрожаете Франции? Да, вы с ума сошли, господин Первенцев! Я этого не потерплю и, как президент Франции заявляю, если французский суд принял такое решение, то оно может быть оспорено только в Верховном суде, а если вы вздумаете силой отобрать дочь-француженку у её отца, то вооруженные силы Франции встанут на его защиту. Не забывайте, что Франция ядерная держава!
Лицо Ирины помрачнело, а Максим усмехнулся и попытался воззвать к разуму президента Франции:
— Господин президент, поверьте, девочке угрожает реальная опасность, её отец преступник. Это маньяк, который совершил уже не один десяток преступлений против детей, а судья Жаклин Сёра нечиста на руку. Она за крупную взятку буквально растоптала Ирину и отняла у неё дочь. Вы, как президент Франции, просто обязаны выступить в защиту ребёнка.
— Это всё пустая болтовня! — Истерично завопил президент Паскуаль — Вы клевещете на французское правосудие и я не верю ни единому вашему слову. Франция никогда не пойдёт у вас на поводу. Не знаю, кем вы у себя там возомнили, господин Первенцев, но вам не сойдёт с рук то, что вы устроили в своей стране и я не позволю вам вмешиваться во внутренние дела Франции, так это себе и запишите, если умеете писать и читать.
Максим шумно вздохнул и гневно рявкнут:
— Тогда слушай меня внимательно, подонок! Я сам отправлюсь во Францию вместе со своими бойцами и во всём разберусь на месте. Может быть я ещё не настолько продвинулся, как телепат, но моих умений вполне хватает, чтобы докопаться до самых тайных мыслишек всяких подонков. Если я узнаю, что в отношении моей соотечественницы и её дочери совершено тяжкое преступление, то тем, кто это сделал, не поздоровится и их ждёт суровое наказание. Если вся твоя армия, жирный ублюдок, встанет у нас на пути, то французы первыми узнают, что такое бойцы-псионики, идущие напролом и не дай Бог твоим щенкам хотя бы попытаться помешать нам. Они может быть и отделаются всего лишь сильным испугом, но если ты отдашь им приказ остановить нас, то я лично переломаю тебе все кости, после чего твоя Франция перестанет быть ядерной державой. И учти, мерзавец, наш сегодняшний разговор уже через несколько минут станет всеобщим достоянием и каждый факт преступной деятельности французов, хоть как-то причастных к этому
грязному делу, тоже. Уже с завтрашнего дня Францию помимо необычно жаркого августа, ждёт ещё и жара совсем иного рода.
Ирина, чуть не плача, прошептала:
— Теперь они убьют мою дочь…
Максим улыбнулся ей и сказал:
— Не волнуйся, Ира, с Машенькой ничего плохого не случится. Поверь, уже через несколько часов девочку заберут от бабки и поместят в надёжно охраняемое место. Своим демаршем я именно этого и добивался, ну, а забрать её оттуда, для нас не составит особого труда. Мы же супер диверсанты, девочка моя, а потому нам по плечу и не такие операции.
думай и молчи
Сообщение отредактировал irinalik - Понедельник, 15.02.2021, 06:24 |
| |
| |
