| ekatcher2017 | Дата: Понедельник, 25.04.2016, 07:01 | Сообщение # 1 |
 Герцогиня
Группа: Амазонки
Сообщений: 59
Статус: Offline
| Несколько дней Маринина утраченная невинность беспокоила напоминаниями заживающуюразвороченную писечку. Леночка по несколько раз в день сама подмывала раненную
ею щелку подружки и смазывала припухшие губки вазелином и розовым маслом. Так
откровенно женская пися представала перед ней впервые и Леночка часто
чувствовала зуд и напряжение у себя под платьем от приподнимавшего головку
члена. Но она не обращала внимания на поползновения плоти, потому что почему-то
решила, что ей никогда больше не придется доставить подруге мук любви. Но
понюхавший пизды хер требовал своего. По утрам он вздымался гораздо сильнее
обычного и приобрёл привычку также вставать по вечерам при виде обнажающегося
Мариныного тела. На четвёртый вечер Леночка, смазывая Марине дырочку вазелином,
нечаянно оказалась пальчиком внутри влагалища и сначала испугалась, а потом
тихонько потрогала мягкие стеночки проверяя ранку.
— У тебя болит ещё здесь? — спросила Леночка.
— Стой, не вынимай! — вдруг быстро попросила Марина.
— Пусть пальчик побудет немного внутри. Я не пойму.
Леночка думая, что Марина проверяет ранку на заживание, легко стала
надавливать пальчиком по всем краешкам.
— Хорошо... , — неожиданно прошептала Марина. — Тепло в
животе и хорошо...
Леночка перестала двигать пальчиком и испуганно посмотрела на Марину...
— Тебе не больно, Мариночка?
— Леночка, мне кажется наоборот — хорошо, — сказала
Марина, — Леночка, а если другим пальчиком? Тем?
«Тот» пальчик стоял наготове, как в последнее время при всех Леночкиных
Марине процедурах. Леночка быстро сняла трусики и задрала край не снятого ещё
перед сном платья. Розовая головка члена выглядывала в нетерпении немного из-за
края прикрывающей кожицы и сочилась от длительного возбуждения. Свет тушить
было уже некогда и Леночка вставила в розовые Маринкины лепестки вынужденно
внимательно наблюдая за процессом. «Розочка...», успела подумать она, и вместе
со свои членом была поглощена горячей волной первой сильной страсти. Двигать
горячий мокрый писюн во влажном женском теле оказалось так приятно, что Леночка
почти задыхалась от нахлынувшего восторга. Взяв Марину за талию обеими руками,
она уронила край платья и зелёный шёлк скрыл розовое действо от глаз. Волосатые
губы Марины теперь заглатывали половой член Леночки в интимной полутьме, а на
свету Марина только видела как Леночка сильными резкими толчками невесть откуда
взявшегося умения насаживала её на свой окрепший подлобковый отросток. У Марины
всё тоже зашлось и она почувствовала всей пиздой полноту всаживаемого в неё
хуя. Истревожившаяся не меньше своего желанного, пизда потекла, и Марина
забилась и застонала в судорогах первого оргазма. Леночка даже не смогла
испугаться от полноты наводнивших её чувств. Её член уже выплёскивал в манду
Марине первые неуверенные ещё потоки столь долго невостребованной спермы...
* * *
С этого дня Леночка тренировала свой нарастающий в мощи писюн по три раза в
день на стонавшей Мариночке. До занятий по утрам, после занятий и перед сном
вечером девочки просто не могли ничего поделать с собой и стали относиться уже
порой к процессу, как к неотвратимой, но сладкой привычке. Делать это в темноте
уже попросту не получалось, потому что темнота была только по вечерам, а днём и
утром плотно занавешенные шторы давали лишь слабую тень и Леночка часто с
наслаждением и откровенным бесстыдством наблюдала за сладкими муками Марины во
время полового сношения. Марина теряла контроль над собой гораздо быстрее
Леночки несмотря на свой всегда твёрдый характер и всегда тихая и скромная
Леночка в такие мгновения могла с удовольствием смотреть на изгибающееся
стонущее в её руках тело Марины, на высоко вздымающуюся набухающими сосками
грудь, а в самые отчаянные моменты Леночкиного бесстыдства на разверстые
лепестки Мариночкиного влагалища.
Два последних года учёбы пролетели как во сне и ценой неимоверных усилий они
распределились обе в одну школу. Подобные двойные места уже были все
распределены между замужними и предзамужними парами. Ни Леночка, ни Марина
замужем не были, скорее обе они были за женой, но пояснять столь сложную
ситуацию могло прийти в голову только душевнобольному. Выручило то, что
остававшиеся места были в уж чересчур провинциальном городке, смахивавшем
больше на вышедшую за рамки приличия деревню. И, пока решался вопрос о
насильственном распределении в глухомань кого-нибудь из женящихся, подвернулись
активные добровольцы, у одного, точней у одной, из которых в городке жили чуть
ли не все три поколения родственников, а у другой оказалось трудноопределимое,
но очень пылкое с детства стремление попасть именно в этот район российской
глубинки, дабы поднять её до масштаба сравнимого лишь наверное с Нью-Васюками
незабвенного Остапа. В результате сверхактивные добровольцы перевесили
сверхпассивных очередников и установленный порядок распределения был нарушен в
их пользу. Так Леночка и Марина стали молодыми учительницами одна истории,
другая биологии и ботаники в одной и той же школе.
Проблема пришла через год. Уже три года Марина и Леночка жили вместе, как
муж и жена, хотя скорее всё-таки, как жена и жена. В городке они получили по
комнатке в двухкомнатной малосемейке и никто и представить не мог, что у девочек
получилась не вечно спорноразделяемая крохотная жилплощадь, а нормальная
квартира средних размеров. Соседи у них были очень мирные и хоть чрезмерно
догадливые, как и полагается быть всем соседям, но до масштабов реального
состояния дела не могла в те времена подняться самая изощрённая фантазия
закалённая в сфере классовых боёв и производственно-коммунальных несуразиц.
Девочки улыбались улыбавшимся им по утрам старушкам на лавочке и непременно
обещали тушить свет. А то что парней у них не водилось относилось почему-то на
строгость их воспитания в детстве и на пример образцового поведения. Всё было
мило и спокойно, но судьба не закончила ещё свои изуверские эксперименты над
Леночкиным телом и над нежной верхней губкой Леночки стали пробиваться пока ещё
не менее нежные чёрные усики. Леночка чуть не поседела от горя. Она плакала
целыми днями и вдобавок вспомнила ещё несколько признаков огрубления своих
манер и привычек в общении с Мариной.
— Леночка, не плачь! — утешала как могла сама
расстраивавшаяся не меньше Леночкиному горю Марина. — Ты же не маленькая
уже! И теперь с тобой я. Вместе мы придумаем что-нибудь!
— Мариночка, я не хочу превращаться опять! — Леночка
металась в слезах по постели. — У меня просто не хватит больше сил!
— Леночка, может надо пойти к доктору какому-нибудь? Точно!
Медицина сейчас преодолевает чуму и учиться преодолевать рак. Неужели нет
ничего, что помогло бы тебе! Леночка мы завтра же пойдём с тобой к доктору!
— А к какому? — вытерла ладошкой слёзы Леночка.
Это был конечно вопрос. Ясно было одно — не к терапевту. Поэтому завтра
же не получилось. А пришлось осторожно и тщательно наводить справки о
специальностях примерно подходящих врачей и о наличии таковых в маленьком
городке. Самым близким по оценке со стороны Марины и Леночки оказался врач по
женским гормональным заболеваниям практиковавший в местной городской
поликлинике.
Доктор оказался мужчиной лет сорока — сорока пяти довольно добродушного
вида и с маленьким животиком под белым халатом.
— Ну, что беспокоит девочки? — спросил он и спохватился...
— Подождите, почему вдвоём? Давайте по очереди.
— Доктор,...
так надо! Обязательно! — умоляюще посмотрела на него
Марина, потому что Леночка сидела приотвернувшись пунцовая от стыда и говорить
бы не согласилась ни за что на свете, ни то что одна, а и даже вдвоём.
— Ну надо, так надо, — согласился доктор, не совсем правда
понимая в чём дело. — Так что же у вас такое стряслось?
Это был третий человек в Леночкиной жизни, который узнал её тайну... Марина
очень долго, поминутно сбиваясь и путаясь, объясняла доктору краткое содержание
Леночкиной и её с Леночкой жизни.
— ... А теперь у Леночки растут усики... и мы не знаем... она не
сможет стать мужчиной уже... доктор, нам и так было хорошо! — пылко
вырвалось в конце у Марины и она замолчала.
— Хм! Хорошо? — переспросил доктор, потирая подбородок в
задумчивости. — Случай действительно видимо сложный и скорей всего
порядком подзапутанный вашими собственными страхами. Ну ничего, попробуем
разобраться. Для начала, девочки, мне необходимо тщательно вас обоих осмотреть.
Пройдите, пожалуйста за ширму, там вы сможете раздеться. У меня за вами три
талончика ещё, два позвонили уже и попросили снять их с сегодняшней очереди, а
одну женщину я прииму довольно быстро, у неё только оформление рецептуры и
тогда уже вплотную займусь вами. Подождите за ширмой минутку.
Пока доктор принимал женщину, у Леночки зуб на зуб не попадал от истрепанных
нервов, и Марина только успокаивала её, легонько поглаживая по горячим рукам.
— Екатерина Андреевна! — выглянул доктор в коридор
напоследок. — Зиночка вернётся с препаратами — пусть оставит на
вахте. Отпустите её, а меня пусть не тревожит, у меня сложный случай.
— Я отпустил медсестру, — сказал доктор закрывая дверь на
замок. — Теперь вы в полной безопасности и конфиденциальности. Можете
раздеваться, девочки!
— Спасибо... , — сказала Марина за двоих, благодарная
доктору за глубокое понимание щекотливости вопроса. Леночка говорить не
могла...
Девочки обе разделись за ширмой и, явно смущаясь, вышли к доктору.
— Так! — доктор вышел из-за стола и присел на корточки перед
девочками, с интересом рассматривая их половые органы. — Видимо
гермафродитизм с довольно сложным сочетанием первичных и вторичных половых
признаков.
Он взял Леночку за трепетный хоботок и слегка сжал его в ладони. Хоботок
откликнулся на привычный тип ласки и легко вздрогнул в руке у доктора. Леночка
вздрогнула вместе с ним.
— Эрекция, по-видимому, вполне нормальная и размеры вполне
мужские.
Доктор встал и поднял обе руки Марины. Под мышками Марины вилась густая
чёрная поросль немного жёстких волос. Доктор отпустил одну руку Марины и поднял
руку Леночке. У Леночки под мышкой русые волосики кудрявились почти незаметным
облачком. Леночка переступала босыми ножками по тёплому линолеуму и всё ещё
немножко дрожала.
— Странно, но ваш тип оволосения даже больше похож на мужской,
чем оволосение Леночки, — сказал доктор, проводя рукой уже по обильно
волосатому лобку Марины.
Его рука внезапно нырнула ниже, Марине под пах, и Марина инстинктивно сжала
ножки. Доктор немного потрогал нервно дрожавшую мякоть, вынул руку из между ног
у Марины и сказал Леночке...
— Леночка, вам надо лечь на кушетку.
Леночка легла на спину на стоявшую рядом кушетку.
— Коленки к груди и немножко в стороны. Так. Немного пошире. Ещё.
Вот, хорошо... Руками немножко попку в разные стороны. Пошире! Вот так!
Леночкины органы, покрытые редкими рыжеватыми волосиками, оказались
полностью обнажены, так хорошо Леночку ещё не видела даже Марина. Марина
подошла чуть ближе и доктор заметив интерес в её глазах улыбнулся и сказал...
— Вот и хорошо. Марина, вы сможете мне помочь? Нужно подержать
Леночку за ножки, чтобы таз двигался возможно меньше — мне необходимо
исследовать реакцию Иббермана.
Марина с готовностью взяла Леночку за ножки и даже развела их ещё немножко
шире, чтоб доктору было удобней. Доктор достал из стеклянного шкафчика пузырёк
с мазью, надел белые резиновые перчатки и стал аккуратно втирать небольшие
порции мази в обнажённые участки Леночкиного тела. Пальцы доктора проворно
смазали яички Леночки и заскользили натягивая кожицу по гладкому стволу. Ствол
вытягивался вслед оттягивавшему кулаку и постепенно приобрёл форму которую
доводилось видеть только Марине. Марина как завороженная наблюдала за
распростёртыми половыми органами подружки и не могла отвести взгляд. Леночка
уже не дрожала, под животом растекалось привычное с Мариной тепло и Леночка
немного успокоилась. Доктор залупил кожицу на члене и втёр немного мази в
зардевшуюся головку, а потом, хорошенько растерев щель между половинками Леночкиного
зада, сказал...
— Потерпи, девочка!
И ввёл указательный палец Леночке в попку. Леночка затревожилась бёдрами от
непривычной лёгкой боли проникновения в неё.
|
| |
| |
