| irinalik | Дата: Среда, 24.02.2021, 06:43 | Сообщение # 1 |
 Эрцгерцогиня
Группа: Амазонки
Сообщений: 82
Статус: Offline
| Всего за пять лет в Новой России действительно было сделано очень много. Были уже почти полностью расселены крупнейшие города страны, как временная мера, множество автомобилей с самой хорошей аэродинамикой модернизировали и превратили в флайеры, усилив их корпуса, но вместе с тем начался выпуск куда более современных флайеров. По все стране было построено на бросовых землях уже семь крупных космических верфей, но что самое главное, завершалось строительство четырёх космических кораблей-разведчиков и это были весьма большие звездолёты длиной в полтора километра, прекрасно вооруженные и вместе с тем очень прочные. Их несущие корпуса, изготовленные из модулей, отлитых из легированной стали в космическом вакууме, в невесомости, имели колоссальную прочность, но помимо этого их защищал наружный корпус из ещё более прочных
композиционных материалов и мощнейшие силовые поля.
В отличие от кораблей прототипов, таких как "Юрий Гагарин", они не
имели высоких надстроек и иллюминаторов, но зато были оснащены двумя
поворачивающимися толстыми "крыльями" и "килем" мощных радаров, сканеров и электронно-оптических систем. Как и пионеры, они были кораблями-невидимками и отследить их можно было только в момент входа в
подпространство или выхода из него по характерному электромагнитному импульсу и тусклой, но довольно большой по размеру области свечения, вспышке. При входе в подпространство она была тёмно-красной, а при выходе фиолетовой. Хотя продолжительность таких вспышек и электромагнитных импульсов не превышала двенадцати тысячных секунды, на этой основе уже были созданы сканеры слежения за чужими космическими кораблями. Они уже были построены и выведены на очень высокую орбиту.
МаксимПервенцев был доволен тем, как идут дела в целом, но крайне недоволен собой и
своим стилем руководства. Как он ни старался, очень уж авторитарным он у него
выходил. Он всегда требовал, чтобы ему всегда предлагалось несколько вариантов
решения любой проблемы и чуть ли не заставлял своих подчинённых, чтобы по самым
сложным вопросам всегда созывались пусть и короткие, но очные совещания, чтобы
он мог выслушать оппонентов и принять окончательное решение. Без этого,
зачастую, было невозможно двигаться дальше и потому в течение рабочего дня ему
приходилось порой проводить до двух десятков таких совещаний и даже больше.
Хотя Максим и понимал, что невозможно быть в курсе всех самых важных дел, он
именно к этому стремился и ничего не пускал на самотёк.
В конце концов это ему смертельно надоело. Будучи далеко не самым мощным
телепатом, он всё же часто сталкивался с тем фактом, что кто-то обязательно
уходил из его громадного кабинета раздраженным, хотя и пытался скрыть это.
Такой принцип работы, когда намечалось сразу несколько вариантов решения
какой-нибудь проблемы, после чего он, заставив разные команды отстаивать точку зрения в ходе телепатической дискуссии, имел огромные плюсы. На таких совещаниях Максим очень чётко видел, какая из команд уверена в успехе больше всех и какое решение при этом нравится всем остальным разработчикам. Если два этих фактора совпадали, он отдавал приказ двигаться именно этим путём и такое решение всегда оказывалось самым правильным. После этого объединялись усилия даже самых непримиримых противников и дело всегда спорилось. Таким образом принимались решения по всем вопросам без исключения.
Правда, из-за такого подхода к руководству без дела оставались все те немногие
министерства и ведомства, которые были созданы в Новой России. Впрочем, если рассматривать их как коллективных секретарей и референтов, то без них президент Новой России просто зашился бы, а так всё было прекрасно и ещё никто не заявил, что его идею зря задвинули в угол. Наверное потому, что ей нашлось несколько иной применение. Всё было бы просто замечательно, но сам Максим Первенцев, у которого в штате насчитывалось сорок три секретаря, включая жену, и не было по сути ни одного заместителя или просто второго лица, по этому поводу не просто расстраивался, а жутко комплексовал. Несколько раз он пытался чуть ли не силой заставить министров проводить точно такие же совещания, но после того, как они заканчивались чуть ли не скандалом, вызывал спорщиков к себе в кабинет и через пятнадцать минут они уходили либо дорабатывать свои предложения, либо пожимали друг другу руки.
Такой метод руководства огромной страной он считал совершенно неприемлемым, но пока что именно он давал прекрасные результаты и ещё не было случая, чтобы решение какого-то вопроса затянулось больше, чем на месяц. В Новой России всё делалось с колёс, но при этом каждая мелочь оказывалась выверенной и отточенной до полного совершенства. Первое такое совещание состоялось на третий день после его возвращения из экспедиции и в Георгиевском зале тогда собралось порядка четырёхсот религиозных деятелей, разбитых на семнадцать команд. Едва поприветствовав Патриарха, митрополитов, имамов и раввинов, он сразу же предложил им общаться
между собой телепатически и тут же начался мозговой штурм. Через каких-то сорок восемь минут Максим внёс предложение, чтобы священнослужители поработали над тремя варианта объединения своих усилий в области пастырской деятельности и предложил пообедать.
Ещё через две недели они собрались снова и теперь уже через семнадцать минут было принято решение фактически об объединении и слиянии всех тёх религий, хотя прямо об этом не было сказано. Перед вторым совещанием президент Новой России провёл около семидесяти встреч с членами "Комитета триста сорок" и все они были точно такими же продуктивными. Вот с того-то злосчастного февраля всё и началось. К Максиму Первенцеву потянулись буквально целые толпы ходоков, которые почему-то считали, что только он способен решить их вопрос. Как-то сама собой выработалась система принятия решений, в его команду вошли специалисты из самых различных областей и дело быстро двинулось вперёд. Весь второй год их работы прошел под знаменем максимального ускорения и при этом как-то так получалось, что его рабочий день длился всего восемь часов.
Всё остальное время Максим посвящал семье и особенно сыну, которого они назвали Николаем. Он постоянно призывал людей не зацикливаться на одной только работе и буквально требовал, чтобы они не только работали, но и отдыхали. Его призывы не находили отклика. Сверхурочные стали чуть ли не нормой, а очень многие люди сами перешли на шестидневную рабочую неделю вместо пятидневки. Трудовой энтузиазм охватил всех, особенно тех людей, которые работали в горнодобывающей и металлургической отраслях. Они хотя и не стали работать больше, но погрузились в учёбу, чтобы освоить профессии космических шахтёров и металлургов. Максим прекрасно понимал их, но поскольку рождаемость резко увеличилась, был вынужден помалкивать. Правда, неделю назад он заявил, что намерен сложить с себя полномочия президента и его тотчас отправили в отпуск:
Не почуяв в этом никакого подвоха, он вместе с Мэгги и Николкой улетел в Крым, где установилась на редкость тёплая погода и сразу же оказался в информационном вакууме. Их поселили на небольшом искусственном острове в двух километрах от берега и они всю эту неделю только и делали, что купались, загорали и строили планы, как будут жить дальше вне стен кремля. Тем временем в стране был проведён референдум. Как только президента превратили в счастливого Робинзона с Пятницей, "Комитет триста сорок" обратился к народу с предложением обсудить сложившуюся ситуацию. В Новой России и раньше знали, что Максим Первенцев обладает уникальным даром принимать правильные, идеально взвешенные решения на основе практически мгновенной оценке проблемы, освещённой с самых разных сторон, над которой работало сразу несколько коллективов.
Надо сказать, что таким качеством он обладал всегда, начиная с Лицея и хотя никогда не рвался в лидеры, всегда получалось так, что за ним они были готовы идти хоть в огонь, хоть в воду. Будучи человеком скромным и совершенно не властолюбивым, президент хотел сложить с себя полномочия и отойти в сторону, но в таком случае темпы движения вперёд резко снизятся по той простой причине, что среди них так и не нашлось человека, который смог бы управлять государством столь же эффективно и потому "Комитет триста сорок" обращался к народу Новой России с одним единственным вопросом, подскажите, что нам теперь делать? Ответы КТС попросил направлять по электронной почте в ЦСУ. Сутки спустя аналитический компьютер изучив все предложения суммировал их и выдал три самых часто встречающихся в посланиях людей совета:
— Назначить Максима Первенцева президентом страны на весь переходный период вплоть до того дня, когда все жители Православной Руси обживутся и укоренятся на новой планете;
— Избрать Максима Первенцева царём;
— Назначить Максима Первенцева пожизненным диктатором.
Эти три совета в сумме составляли восемьдесят семь процентов из всех поданных, а всего на просьбу откликнулось восемьдесят два процента людей, живущих в новой России. На этом основании были подготовлены изменения, которые нужно было внести в конституцию, что и было сделано незамедлительно. Именно три этих вопроса, а также текст новой конституции, и были вынесены на референдум, о проведении которого сам президент так ничего и не узнал. Референдум состоялся через три дня и в нём участвовало уже девяносто два процента населения страны. Семьдесят шесть процентов людей проголосовало за то, чтобы Максим Первенцев стал президентом страны, а затем и планеты на весь переходный период, после чего он сам скажет, согласен стать царём или нет. Такое пожелание вписало шестьдесят девять процентов голосующих. Новая конституция давала ему права если
не царя, то как минимум диктатора.
Отныне президент Новой России — Православной Руси мог самостоятельно принимать решения относительно формирования Правительства и мог назначать всех министров. Никаких совещательных органов при нём не было, а "Комитет триста сорок" заявил о своём самороспуске. Ответственность президент нёс только перед своим народом и то лишь в том случае, если за проведение референдума выскажется квалифицированное большинство граждан Новой России — Православной Руси. Когда ранним утром Максим вылетел из Крыма в Москву на флайере, то по-прежнему ничего не знал о референдуме. На совещание, посвящённое подведению итогов пяти лет
работы, он пришел вместе с сыном и всей командой своих секретарей, с которыми уже был готов попрощаться, в Георгиевский зал Кремля. Едва он сел за стол, как Сергей Апрельский, министр экономики, встал и торжественно сказал:
— Друзья, поздравляю вас с нашим первым юбилеем. Пять лет это уже дата, тем более, что вам хорошо известно, что сделано в стране за столько короткий срок. Думаю, что Максиму нужно выставить за проделанную работу оценку отлично и дать ему на будущее такое напутствие — так держать, командир, мы готовы идти в бой.
Все собравшиеся зааплодировали и Максим, встав из-за стола, широко заулыбался. Когда аплодисменты стихли, он спросил:
— Я так понимаю, что это весь доклад, Сергей? Что же, и на том спасибо, хотя я ожидал чего-то большего. Раз так, друзья мои, тогда давайте перейдём ко второму вопроса сегодняшней повестки дня. Неделю назад я заявил, что слагаю с себя полномочия временного президента и поэтому прошу вас назначить дату выборов.
На этот раз встал Николай Бойцов и сказал другу:
— Максим, ты больше не временный президент. Мы обратились к народу и спросили, как нам следует поступить. Народ решил, что ты должен быть президентом до той поры, пока Православная Русь не будет нами всеми покорена. Поэтому продолжай работу, но уже в новом качестве, а про Временную конституцию лучше забудь. Мы предложили народу новый текст такого основного закона Православной Руси, с которым будут решены все самые главные вопросы, и он за него проголосовал. — только теперь Максим Первенцев понял, насколько же друзья сильнее его, как телепаты, он только сейчас смог заглянуть в их сознание и удивился тому, как они все удовлетворены решением народа и Николай это подтвердил
— Макс, ты единственный из нас, кто способен чуть ли не в считанные секунды принять самое лучшее решение из всех возможных, но что самое главное, лучше кого-либо умеешь нацелить людей на работу в самом важном направлении. Без этой твоей способности очень многие вопросы так бы и не были решены. Извини, друг, но до тех пор, пока это возможно, мы будем эксплуатировать такую твою способность. Тебе некуда деваться, Макс. Это ведь не мы просим тебя остаться нашим командиром, а народ и ты обязан ему подчиниться. Поэтому продолжай работу.
Максим вздохнул, сосредоточенно кивнул и ответил:
— Мы все должны продолжить работу и сделать всё так, чтобы потом не было стыдно. Что же, я надеюсь, что всякие там торжества будут сведены к минимуму.
Торжества как раз и не были запланированы. Через три дня президент Первенцев принес присягу, после чего состоялся торжественный обед, и на следующий день продолжил работу на своем посту, но уже с осознанием того, что народ Новой России выказал ему своё безоговорочное доверие. Более того, народ, словно призвал его на царствование, хотя как раз царём Максим становиться не хотел. Понял он и то, что каждый лишний день, прожитый на Земле, будет им всем в тягость и потому первое, что сделал на следующий день, это ввёл чрезвычайный рабочий график для всех категорий трудящихся и выступил по телевидению с обращением. Оно было коротким. Он поблагодарил людей за оказанное доверие и сказал, что теперь только от совместных усилий народа Новой России зависит, как скоро они смогут перебраться в новый, совершенно девственный мир.
С этого момента была официально введена шестидневная рабочая неделя, установлен девятичасовой рабочий день, а отпуск отныне составлял всего двадцать два дня. За исключением Нового года, Рождества, Пасхи и Троицы все остальные праздники упразднялись. Рабочий день президента, членов Правительства и всех руководящих сотрудников увеличивался до десяти часов. Работы ведь было впереди непочатый край. Зато это позволило завершить строительство космических кораблей разведчиков на полтора месяца раньше и двадцатого августа они отправились в свой первый полёт на ходовые испытания к Альфе Центавра. На этот раз на борт звездолётов поднялось пять тысяч учёных со всего мира.
Вообще-то их взяли в полёт в качестве подопытных кроликов, так как никто из них не получал экспандминда, но он был наготове. Во время этого полёта была достигнута скорость в сто двенадцать световых лет, при которой кошки царапались пусть и ненамного, но всё же меньше. Были так же испытаны специальные защитные капсулы, в которых полёт было переносить намного легче, но невидимые космические кошки забирались и туда. Самым впечатляющим результатом этого межзвёздного полёта стало то, что подавляющее большинство учёных наотрез отказалось отправляться в
следующую, куда более длительную экспедицию, хотя на обратном пути корабли развили скорость уже в сто сорок семь световых лет и потому менее, чем через одиннадцать суток звездолёты добрались до Земли.
Из пяти тысяч абсолютно здоровых, физически развитых мужчин и женщин только двести тридцать два человека заявили, что они отправятся в следующую экспедицию. Её старт должен состояться ровно через три месяца после возвращения. За это время трюмы космических кораблей будут заполнены всем необходимым. То, что русские наконец пригласили учёных из других стран в Большой космос, никак не повлияло на умонастроения людей. Между тем из двухсот тридцати двух человек в следующую экспедицию было отобрано только сто шестьдесят восемь и всем тем, кому было отказано, не стали давать никаких объяснений по этому поводу. Зато через каких-то две недели в газете "Крисчен Сайнс Монитор" появилась большая стать под названием: — "Чем пахнут наши мысли?"
В этой статье известный всему миру журналист Стивен Девис, который взял интервью у более чем двадцати американцев, побывавших в звёздной системе Альфа Центавра, высказал предположение, что русским людям нестерпимо противной находиться рядом даже с такими людьми, как учёные-исследователи. Телепатия ведь давала куда полное представление о человеке, чем вербальная форма общения. При этом Стивен Девис, изощрённая хитрость которого заставила бы побледнеть даже иезуитов, выяснил, что подавляющее большинство русских людей вели себя во время полёта очень скромно, были немногословны, исключительно дружелюбны, но при этом не были очень уж расположены к беседам наедине. Вот журналист и задался вопросом:
— "Так чем же, господа, пахли ваши мысли, раз вам было отказано подняться
на борт звездолётов?"
Статья Стивена Девиса и высказанные им подозрения относительно моральной нечистоплотности всеми уважаемых учёных, наверное, впервые заставила американцев и не их одних задуматься о том, как это сложно, быть телепатом, читать грязные мыслишки в чьей-то голове и при этом сохранять спокойствие и оставаться дружелюбным, а ведь практически во всех странах мира работали бригады русских целителей и ни одна из них не задерживалась больше, чем на три месяца. Не оттого ли, что эти люди просто не могли вынести тошнотворную вонь мыслей всех тех людей, с которыми им приходилось сталкиваться? Такие вопросы были крайне неприятны для тех же американцев, но русские в этом не были виноваты.
думай и молчи
Сообщение отредактировал irinalik - Среда, 24.02.2021, 07:10 |
| |
| |
