| Veranilis | Дата: Среда, 09.12.2020, 05:52 | Сообщение # 1 |
 Эрцгерцогиня
Группа: Амазонки
Сообщений: 77
Статус: Offline
| Отключили лыжи, прошли через позиции немецких десантников внимательно смотря под ноги, (эти кстати у костров не сидели), и вышли потихоньку к партизанам. Заметив, как начал приземляться арилёт, десятница спросила:
— Кина, сколько тебе ещё осталось возить?
— Двенадцать человек, еще на час, если затолкают по шесть человек.
— Скажи майору, что здесь под елкой в мешках лежат шестьдесят четыре противогаза, пусть заберут. За первым кольцом немцев второе, мы правда его проредили немного, но там их много, есть бронетехника. Вряд ли партизаны смогут прорваться. За болотом наблюдают с разных сторон, ты сама об этом говорила. Пусть думает. Перевезёшь всех, заберёшь нас, слетаем, посмотрим, что на той стороне болот делается.
Командир отряда охренел в который раз. Пилот сказала ему про противогазы и описала обстановку в лесу. В мешках действительно лежали немецкие противогазы. Ясно было, что их сняли с убитых. Значит группа Ветрова уже завалила шестьдесят четыре немца. Противогазы раздали людям и теперь у отряда был реальный шанс добраться до острова. Остров был большим, примерно с километр. До противоположного берега ещё примерно столько. Люди пока движутся к нему промокнут по пояс, может кто-то окунётся и с головой. Тут недалеко, тоже примерно с километр. Но при минус десяти по воде пройти сложно. Честно говоря, майор и не знал, смогут ли бойцы вообще добраться до острова. Или через двести метров схватит судорога, а через
пятьсот вообще откажут ноги. Проход по тропе знало всего шестеро. Двоих
потравило газом, остался он, два телохранителя и Гуреев — пограничник,
исполняющий обязанности начальника контрразведки. Одного надо оставить в
заслоне. Как отреагируют немцы, если они ночью полезут через болото — непонятно. Минами накроют свободно, да и из пулемётов постригут. Придётся нырять между кочек и не один раз. На острове есть овраг, где можно разжечь костры и обсушиться. И надо на это дело часа три. На остров, конечно фашисты не попрутся. Подтащат миномёты покрупнее и накроют. Или авиацией, когда рассветёт. Или будут за шиворот вытаскивать замёрзших и выбившихся из сил людей уже на той стороне. «А может плюнуть на всё и драться на этом куске земли до последнего патрона?! По крайней мере все умрут от пули, а не от воспаления лёгких. Есть патроны, есть гранаты, десять пулемётов! Сотни две фашистов они положат точно. Ну пусть сотню! Баш на баш!»
«За три минуты они смели весь заслон и два пулемёта в замаскированных дотах!» — мелькнула отрезвляющая мысль.
«Остаётся просить группу Ветрова перебросить нас за пределы кольца, иначе половину подранят и возьмут в плен». «Хотя, кроме меня и телохранителей никто практически о Ветрове ничего не знает. Переводчик Яша Флейман, много знавший от пленных немцев, месяц назад пал смертью храбрых. Теперь ещё добавилось шесть человек из взвода управления, грузивших раненых на секретный летательный аппарат, и Сибиряк, принесшего три бесшумные трёхлинейки, ничем не отличающихся от обычных. Да и раненые могли у врачей что-то выспросить и узнать». «А после полёта, о секретных аппаратах будут знать все!» «Хоть всех бойцов расстреляй и сам застрелись!»
Майор отбросил эмоции в сторону и приказал радисту связаться с кем получится. Доложить об окружении и применении немцами сонного газа. Удалось связаться с какой-то дивизией и отрядом Семёнова. У Трунова, к сожалению, рации не было. Радист бил морзянку, пока не сели батареи.
***
Майор Вальтер Кох был зол. Его, героя боев в Голландии и на Крите, использовали в тёмную. Готовил он батальон хорошо. Провели две учебных выброски на лес. Две недели отрабатывали бои в лесу тройками и двойками. Каждый день кросс по пересеченной местности с полной выкладкой, рукопашный бой, стрельба. Но полученный приказ был ужасен. Приказано было партизан не убивать, а брать в плен. Их должны допросить абвер и гестапо. Любой из них мог знать сведения, нужные рейху. Только то, что его фамилию назвал сам Фюрер, в тридцать девятом вручавший лично ему награду, заставляло майора сдерживаться и не сыпать бранью. Семь бойцов, взятых в плен в партизанском заслоне, уже увезли в Ковель. Оказали медицинскую помощь и увезли. Они все оказались красноармейцами, попавшими в
окружение и оставшиеся воевать в тылу. Сведений удалось выбить мизер: успели узнать, что партизан здесь всего сто двадцать человек, и что через болото имеется тропа. Семь захваченных партизан обошлись егерям в шесть человек. Если бы не двадцать снайперов из СС, приданных парашютистам, их бы не взяли совсем, в лучшем случае одного-двух, забросав дзоты гранатами. Десантники, не считая собственных снайперов, все вооружены автоматами МП-40. Как лежащему в снегу партизану из автомата прострелить руку или ногу, если торчит только голова?
В первой волне шло пятнадцать Ю-52. Одновременно звено штурмовиков обозначило бомбёжку, заставив своим завывание попрятаться партизан по норкам. Двести семьдесят парашютистов произвели выброску с двухсот пятидесяти метров, и в течение десяти минут уже заняли горловину между болотами, ведущую к партизанскому лагерю. Во второй волне выбросили тридцать парашютистов, снайперов СС, грузы и обеспечили посадку четырем планерам. Планеры с двадцатью снайперами и аппаратурой ночного наблюдения сели нормально. Майору объяснили в Штендале и даже дали расстрелять обойму из винтовки с инфракрасным прицелом. Это была секретная новинка. Для ночных боёв на малой дистанции — великолепная вещь, пусть даже и тяжёлая из-за батарей. Видно, что для этой операции командование не поскупилось на вооружение. Группой обычных снайперов командовал оберштурмфюрер Майер, ночными снайперами — гауптштурмфюрер Венс. Этот знал больше всех, но ничего рассказывать не торопился. Слава Богу партизаны спешно отошли и их удалось блокировать у болота. Майер оказался молодцом, и когда красноармейцы ударили из пулемётов по наступающим десантникам, то эсэсовцы в два залпа положили всех в дотах, причём никого не убили. Сбежало всего двое. Но те были очень юркими, хотя и оба ранены. На белых маскхалатах кровь видно сразу.
Через час приехал с охраной на трёх броневиках майор Хогган, судя по эмблемам — химик. Преставился, сообщив мимоходом, что ему поручено провести на партизан газовую атаку. Просил ещё раз проверить у личного состава наличие противогазов. Выгрузили двенадцать баллонов с какими-то газами. Химик переговорил с Венсом, провёл рекогносцировку, запросил двадцать егерей для переноски и сосредоточил баллоны в двух местах. У баллонов поставил своих людей, которые протащили связь в палатку майора, поставленную невдалеке от бронетранспортёров.
Два крутившихся сверху разведчика, с которыми радист Коха держал связь, сообщили, что провели бомбёжку группы партизан, вышедших на край болота. Поражённых около пятидесяти человек, тропу перекрыли. Уточнять информацию отказались. Это взбесило Коха, все всё знали, один он не знал план операции, хотя являлся старшим начальником и за всё здесь отвечал.
Венс, с точки зрения майора, позиции для своих ночных снайперов выбирал неправильно. Если партизаны ночью пойдут в прорыв, то половина окажется не у дел. Позиции выбирались так, чтобы просматривался не только лес, но и небо. Точно также были установлены две станции ночного обнаружения, запитанные от непонятных источников, скорее всего аккумуляторов.
Майор Кох отправил посыльного и тот вызвал гауптштурмфюрера для доклада.
— У тебя тут просто благодать Вальтер, — сказал тот, заходя в палатку, где
работал обогреватель.
— Да, Рудольф, здесь потеплее, чем на улице. Присаживайся, отогреешься — указал майор на раскладной стул. — Мне прислали сверху указание, партизан блокировать, активные действия вести только в случае попытки прорыва. Я перестал что-либо понимать. Может ты мне что-то разъяснишь?
— Дорогой Вальтер, начальство как обычно не хочет, чтобы исполнители знали все их планы. Меня с моими ночными снайперами сюда отправили просто для проведения войсковых испытаний нового вооружения. Майора Хоггана аналогично. Бомбы, начинённые новым сонным газом, сработали отлично. Полсотни партизан летчики у болота положили. Теперь их командир не может уйти через болота, где у них наверняка есть тропинка и бросить спящих бойцов. А перетащить их по ледяной воде у него элементарно не хватает личного состава, да и мы не дадим. Как только поднимется ветер, Хогган откроет свои баллоны, и все партизаны лягут, и твоим парашютистам останется только их связать, уложить на транспорт и отправить куда скажут. Если партизаны надумают идти на прорыв, то должны вступить в дело мои ребята и перевести их в категорию раненых. За твоими парнями стоит ещё одно кольцо из полка охранной дивизии, чтобы случайно кто-то не вырвался. Но это только внешняя оболочка операции. Был отряд партизан, окружили и уничтожили.
Венс на секунду приостановился и продолжил:
— Теперь мои мысли о том, что нам начальство сообщить не изволило. Этот партизанский отряд, и мы все, скорее всего — большая наживка на более крупную рыбу. Что ты слышал про вражеских невидимок?
— Практически ничего. Только слухи, что у русских есть группы невидимок, которые работают холодным и бесшумным оружием.
— Я практически знаю тоже самое, но чуть больше. Мне ещё довели перед отправкой информацию именно про этот партизанский отряд. Это взятые в плен красноармейцы, которых летом освободили из лагеря в Камне-Каширском. Меня заинтересовало название городка. Я переговорил со своими знакомыми и выяснил интересную вещь: именно в этом городишке работала группа невидимок, дважды уничтожившая в городе гарнизон, а также направленную туда роту охраны и гренадёрский батальон, усиленный танками. Это естественно всё на уровне слухов. Я думаю, этот партизанский отряд как-то связан с невидимками. Поэтому и отдан приказ стрелять не на поражение, а захватывать в плен. Штабные спланировали операцию, дождались первого снега и дали отмашку. Но партизаны — это мелочь, если кто-то что-то и
знает про невидимок, то это командование отряда. Вот его и пытаются захватить для допроса в целом виде. Но и это только вторая оболочка этой операции. Мне кажется, что пытаются найти способы воздействия и обнаружения самих невидимок. По идее, они должны прийти на помощь этому отряду. Вот тогда и будет основная работа. Выявить, и, если получится — уничтожить.
— Я тоже слышал про уничтоженный гренадёрский батальон, без привязки к месту событий. Там на месте боя нашли контуженную диверсантку, после того как отбомбился штафель штурмовиков. Диверсантку невидимки отбили, а потом в отместку уничтожили весь бомбардировочный полк, здесь, под Ковелем, на аэродроме Колки со всеми самолётами и лётно-техническим составом.
— Ну вот, и я узнал, что-то новое, — хмыкнул гауптштурмфюрер, обдумывая
информацию.
— Ну и что ты думаешь по этому вопросу Вальтер?
— Мои парашютисты не умеют бороться с невидимками. Ведь он может подойти вплотную, чикнуть ножом по горлу и так же неспешно отойти. И даже стрельба веером из автомата ничего не даст, он просто ляжет и пули будут рвать бесполезно воздух. Один расход боеприпасов и больше ничего. Если они захотят, то нас просто вырежут.
— Но у нас есть три шанса, — сказал Венс. — Это мои снайпера, газ Хоггана,
и снег. Мне думается, что на снегу следы их будут видны. Может и мои ребята
новой оптикой заметят, да и газ наверняка подействует, если они без
противогазов.
— Про следы на снегу мысль отличная, но это пока день. Ночью их не увидишь. Но можно установить сигнальные мины, а если разрешат, то и противопехотные. Меня ещё интересует вопрос, по какой причине ты так расставил своих снайперов?
Венс помолчал и неохотно сказал:
— Мне порекомендовали наблюдать не только за землёй, но и за небом.
— Так ты думаешь, они могут не только подобраться, но и прилететь?
— Начальство такими рекомендациями разбрасываться не будет. Но это не для распространения. Сам понимаешь, слишком догадливых не любят. Операцию курирует Гиммлер.
— Я сейчас же запрошу осветительные ракеты, сигнальные мины, до вечера поставить успеем, — принял решение майор Кох.
— Тебе куда провести связь с моего поста? — спросил Венс. — Мои уже
развернули полностью телефоны и коммутатор. Все боевые тройки телефонизированы.
— Вот сюда в палатку пусть и проведут, здесь всё время я или мой заместитель капитан Цирах. Связь мы тоже с обоими ротами и всеми взводами провели. Я снайперов Майера расставил на наиболее опасных направлениях.
— Твоё право, Вальтер, он со своими людьми придан твоему батальону.
В отличие от Майера, подразделение гауптштурмфюрера Венса по приказу оказывало содействие батальону парашютистов. Да и было у Венса в подчинении не двадцать снайперов, как у Майера, а двадцать снайперских групп, и две группа наблюдателей, общей численностью семьдесят четыре человека. Наводчик при снайпере был обязан записать в журнал, всё что говорил снайпер, наблюдая в прицел цель, и представить доклад по телефону.
День прошёл в хлопотах. Немцы и партизаны окапывались. Как сообщил воздушный разведчик партизаны своих бойцов от края болота оттащили в лес. Сначала таскали верёвкой, через час пришли шестеро в противогазах и быстро всех унесли. Всё стихло, изредка постреливали.
Как только стемнело, майор Кох послал сапёров, и они начали энергичную установку сигнальных мин, перед позициями и с тыла. Егеря все были предупреждены, лишних следов не топтали и за девственность снежного покрова вокруг следили весь день. Ночью костры не жгли и слушали внимательно лес. На каждый взвод поставили по палатке обогрева, одно отделение час могло там отогреваться и выпить горячего кофе. Людей в батальоне вполне хватало, чтобы перекрыть в густом лесу все тропинки, проходы между деревьями и прогалы. Сидели или лежали все на еловых
ветках, подстелив плащ палатку. Вечером привезли войлочные коврики, выкрашенные в белый цвет. Не смотря на шерстяные носки, сильно мёрзли ноги в прыжковых ботинках. Кох приказал вырыть в каждом взводе по две глубоких ямы, развести там костры накрыть ветками и посылать туда людей греть замёрзшие ступни. Егеря придумку командира оценили сразу, лежать на морозе без движения было очень тяжело. Ноги и руки начинали замерзать уже через час. А двигаться всё время вокруг елей, на виду у противника тоже нельзя. Снайпера партизан постреливали. Троих уже завалили.
Стемнело совсем. Никто не стрелял все успокоились. Телефон зазвонил в двадцать два тридцать две. Венс снял трубку. Пост наблюдения доложил, что заметил небольшой летательный аппарат, примерно три метра длиной с шестью фигурами. Четвертый снайперский пост произвёл выстрел, по передней фигуре со ста семидесяти метров. Попадания не было.
Венс снял трубку и доложил майору Коху:
— Вальтер, в двадцать два тридцать появились гости, шесть человек на летательном аппарате. Мой снайпер выстрелил, никого не задел.
После этого предупредил все посты о летательном аппарате противника с шестью фигурами на малой высоте. Приказал держать прицелы включёнными.
В двадцать три часа аппарат взлетел со стороны болота, теперь его видели почти все расчёты. «Уйдёт!» — подумал гауптштурмфюрер и дал общую команду:
— Снайперам, кто видит аппарат в воздухе, огонь!
Странный аппарат летал вдоль кромки болот, вызывая огонь на себя. С него никто не стрелял, по крайней мере наблюдатели не заметили. Летал он минут двадцать, выбив восемнадцать снайперов, десяток наводчиков и оба пункта обнаружения. Затем телефоны перестали звонить. Никто ничего не докладывал. Потом прошло с десяток докладов от уцелевших наблюдателей об уничтожении снайперов. Аппарат невидимок испарился. То ли ушёл, то ли сел у партизан. Венс приказал телефонистам обзвонить все посты, выявить уцелевших бойцов. Направил двух посыльных, обойти не отвечающие посты, забрать журналы наблюдателей и винтовки. Людей у него для такой работы не было. Доложил майору Коху, что атака на невидимок не удалась. Большинство его снайперов уничтожено. Потери уточняются. После этого покинул палатку, оставив на посту унтершарфюрера Больтке, командовавшего телефонистами. Сам же направился в ночь, для осмотра обоих постов наблюдения. Они были недалеко, один двести метров, второй сто пятьдесят. Леса и темноты Рудольф не боялся, но на всякий случай расстегнул кобуру и взял автомат.
По первому посту били чем-то серьёзным. Тренога и аппаратура были раскурочены вдрызг. Все четверо бойцов убиты. Стреляли как будто из автоматической пушки. Журнал уцелел, но его пришлось вынимать из оторванной руки наблюдателя. Венс не стал читать записи при включённом фонарике, а просто забрал журнал с собой, развернулся и пошел к другому посту. Здесь уцелел раненый автоматчик, которого гауптштурмфюрер забрал с собой. Аппаратура тут была тоже разбита, но уцелел блок питания. Его предстояло вывозить. Стреляли из винтовок. Трое были убиты в голову, автоматчик ранен в руку, очевидно той же пулей, что разбила инфракрасный прожектор. Кох видно распорядился и к его палатке парашютисты стали сносить раненых и винтовки. Начали подтягиваться уцелевшие.
Через два часа потери прояснились. Убитых — сорок восемь человек, ранено шесть, уцелело — двадцать, из них два снайперских расчёта, которые аппарата не видели и огня не открывали. Раненым оказали помощь (благо у Коха были штатные медики), поставили им палатку и когда она нагрелась переместили их туда. Журналы наблюдения собрали все, а вот три винтовки пропали. У восьми разбиты прицелы, но семь штук уцелело и вполне могли быть применены. Венс назначил автоматчиков стрелками и вручил им оружие, сказав, что как освободится, проведёт занятие и покажет, как из них стрелять. Два уцелевших расчёта отправил к болоту на фланги, с задачей периодически наблюдать, включая прибор на короткое время и тут же выключать. Никуда не стрелять. К двум часам ночи Венс составил шифровку и отправил её в штаб операции в Ковель. Пока он писал, унтер Больтке осмотрел внимательно все три позиции откуда пропало оружие и огорчил своего начальника тем, что двое на позиции оказались убиты не пулей, а ударом в голову — проломлен череп. А винтовки с убитых аккуратно сняты со всеми ремнями и блоками питания.
Венс так и написал: «После атаки на снайперов «невидимки» приземлились, добили двух уцелевших солдат на позициях и забрали себе их оружие (три винтовки с инфракрасным прицелом «Вампир»). Очевидно оно показалось им опасным, поскольку позволяло обнаружить и произвести прицельную стрельбу».
В общем по отправленному докладу выходило, что подразделение Венса выявило невидимок и вступило с ними в бой. На различных дистанциях (от пятидесяти до 250 метров) и попыталось нанести им ущерб.
«Ни один профессиональный снайпер при стрельбе в аппарат и фигуры невидимок не попал. По цели произведено пятьдесят шесть выстрелов восемнадцатью различными снайперами. Скорее всего имеет место искажение изображения и точка прицеливания не соответствует действительности. Разумней применить стрельбу картечью с большим пятном поражения».
Именно за эту фразу его потом наградили Крестом.
Сообщение отредактировал Veranilis - Среда, 09.12.2020, 06:15 |
| |
| |
