| Svetlechok | Дата: Среда, 02.11.2016, 06:36 | Сообщение # 1 |
 Графиня
Группа: Амазонки
Сообщений: 28
Статус: Offline
| 1.Определения
В рассмотрении этого предмета необходимо принять во внимание по крайней мере четыре стороны: "жертву", "злодея", "наказующего" и "наказуемого". Каждая из сторон может быть физическим лицом, группой физических лиц или юридическим лицом. Месть или возмездие является реакцией на "вред", причиненный "злодеем" "жертве". Эта реакция состоит во "вреде", который "наказующий" причиняет "наказуемому". Обычно "наказуемый" ассоциируется для "наказующего" каким-то образом со "злодеем", вплоть до этого, что это оказывается одно и то же лицо. Здесь можно выделить такие частные случаи:
а) Часто в роли "наказующего" оказывается государство с его неотъемлемыми атрибутами: законом, репрессивными органами и судебной системой,
а "злодей" становится "наказуемым".
б) Нередко указанные четыре стороны сводятся к двум, когда "жертва" оказывается "наказующим", а "злодей" -- "наказуемым". Пример: дуэль.
в) В случае кровной мести все четыре стороны - разные: "жертва" -- это, например, убитый человек, "злодей" -- убийца, "наказующий"- родственник убитого, а "наказуемые" - родственники убийцы, если сам убийца недоступен для наказания (скажем, по причине преждевременной смерти). Заметим, что "вред", принесенный "злодеем" "жертве", является таковым с точки зрения "наказующего", но не обязательно с точки зрения "злодея" или даже "жертвы".
Рассмотрим, в качестве примера, эвтаназию, или убийство из милосердия -- с
целью избавления от страданий. И "жертва", и "злодей" в данном случае могут считать это добрым делом, но "наказующий", представленный в данном случае государством, осудит "злодея" за убийство. По этой причине, ввиду отличия моральных платформ, соответствующие термины написаны в кавычках. Далее там, где это не будет вызывать недоразумений, кавычки будут опускаться.
2.Сходства и отличия
Одно и то же действие - например, убийство, пытка - могут быть и местью, и
возмездием. Внешний наблюдатель, вообще говоря, не сможет отличить одно от другого. Разница - в глазах наказующего, точнее, в его уме и его душе.
Возмездие всегда рационально и преследует цель позитивного изменения внешнего по отношению к наказующему мира. Обычно оно совершается в интересах общего блага; можно сказать, что возмездие экстравертно. Месть -эмоциональна (и, безусловно, иррациональна) и осуществляется с целью улучшения внутреннего мира наказующего; месть интровертна. Вот, собственно, и вся разница. Думается, месть имеет более древнее происхождение в человеческом коллективном бессознательном; вероятно, она унаследована от наших животных предков. Дело в том, что в животном мире нет возмездия, ввиду отсутствия разума, а возмездие могло бы быть важным механизмом защиты вида. Поэтому месть как суррогат возмездия должна была оказаться эволюционным приобретением на уровне инстинкта. Рассмотрим такой пример: шакал изловчился, схватил львенка и тут же удушил его. Львенок мертв - какой смысл львице гнаться за шакалом? Львенка-то не вернешь. Львица может подумать: "Если я не убью этого шакала, он опять украдет другого моего львенка или львенка моих сородичей. Кроме того, если я убью этого шакала на виду других шакалов, они будут знать, что их будет ожидать в случае нападения на львят, и поостерегутся. Тем самым поголовье львят сохранится, а наш вид будет процветать." Это типичное рассуждение в духе возмездия, и оно совершенно рационально. Но львица не может мыслить и ничего не знает об эволюционных преимуществах! Тем более львица не может мыслить в терминах общего блага! Это значит, что в ее мозгу просто "зашит" инстинкт: "Если кто-то убьет твоего львенка, убей его!" Но не рассуждающая потребность наказать обидчика - это-то как раз и есть чувство мести! Оно проявляется как крайний психологический дискомфорт от осознания, что обидчик остался безнаказанным, и сама месть оказывается той "терапией", которая возвращает нарушенный душевный покой. Эта иллюстрация хорошо демонстрирует, что внешний наблюдатель не может отличить месть от возмездия. Предположи он, что львица разумна, и он смог бы допустить, что она совершила акт возмездия, в то время как это был акт мести. Более того, месть в данном случае так же хороша для общего блага, как и возмездие. Итак, я предполагаю, что мстительность - генетически передаваемый инстинкт каждого высокоразвитого животного, включая человека. Мстительность играет в животном мире ту роль, которую, как предполагается, в мире человеческом играет возмездие. Осмелюсь сделать и более смелое предположение: садизм как потребность мучить является извращенной формой мстительности. Садист мучает совершенно невинного человека: "наказуемый" не является "злодеем", но садист умеет внушить себе, что этот невинный "наказуемый" принадлежит к кругу тех, кто садиста "обижает" - к кругу "злодеев": это могут быть все богатые, или все женщины, или все атлеты, или все педерасты - вероятно, у каждого садиста есть свой пунктик. Данное предположение позволяет понять, откуда могла произойти столь абсурдная и отвратительная патология -- садизм. Наш рациональный мир в нашем рациональном веке одобряет, естественно, возмездие и осуждает месть. В то же время, как указано выше, месть может быть эффективным механизмом самозащиты общества. Поэтому я никогда не мог понять, почему в советском уголовном кодексе месть рассматривалась отягчающим обстоятельством преступления. То есть для советского правосудия человек, убивший насильника своей сестры, был хуже, чем человек, запинавший прохожего до смерти просто для развлечения! Вероятно, здесь дело в том, что месть - это всегда самосуд, а государство очень не любит делиться своей властью с народом, в том числе властью карать и миловать. Возможно, запрет на месть и имеет смысл - в целях предотвращения ошибок и более взвешенного наказания "злодеев", но только в государствах, способных обеспечить адекватную защиту своих граждан от преступников. Чем слабее государственное правосудие, тем больше моральных прав имеют граждане на месть, не говоря уж о возмездии, которое в таком случае будет гражданской доблестью, если не подвигом. Представьте себе ситуацию, когда вы являетесь свидетелем тяжкого преступления, скажем, изнасилования и убийства ребенка. Преступник арестовывается и попадает под суд, но суд оправдывает его за недостатком улик. Увы, лишь малая часть преступлений оставляет улики, достаточные для безусловного доказательства вины.) Я утверждаю, что в этом случае убить преступника в качестве возмездия - это гражданский долг свидетеля; это спасет будущих потенциальных жертв и будет хорошим сдерживающим фактором для других потенциальных преступников. Если свидетелем является родитель ребенка, то он убьет насильника, возможно, не из соображений блага для других детей, но из-за мести. Ну что же, результат будет один, и результат важный и нужный. И, наконец, еще немного о связи всех трех - возмездия, мести и садизма. Существующую в западном мире шизофрению по этому поводу хорошо демонстрируют американские боевики с обычной нехитрой фабулой: плохие парни сделали гадость, а хорошие парни сумели размазать плохих по стенке в порядке самозащиты. Западные стереотипы права, как указывалось выше, осуждают месть, требуя вершить
возмездие, причем только руками государственного аппарата. Люди же, особенно таковые с садистскими наклонностями (а их гораздо больше, чем принято думать), получают сильное удовлетворения не от рассудочного "арестовали - допросили-отдали под суд - выслушали обвинителя и адвокатов - приговорили к разумному сроку тюремного заключения", а от мести. Каково же решение? Можно нарядить месть в мантию возмездия; но возмездие через самосуд тоже не поощряется, поэтому почти всегда жестокая садистская месть осуществляется под личиной самозащиты. Как это делается в кино? Сначала фильм долго смакует в деталях злодейство, совершаемое плохими парнями, затем появляются хорошие парни, которые могли бы просто порешить плохих на месте, но - нельзя. Поэтому хороших парней искусственно ставят в положение слабой стороны на грани смерти, и они убивают плохих парней с не меньшим смаком в порядке самозащиты. В результате и приличия правового государства соблюдены, и садисты-зрители получили свою долю адреналина.
3.Примеры
а) Общества без мести и возмездия
Интересна цитата Ницше : "С возрастанием власти и самосознания… уголовное право всегда смягчается… Нет ничего невообразимого в том, чтобы представить себе общество с таким сознанием собственного могущества, при котором оно могло бы позволить себе благороднейшую роскошь из всех имеющихся в его распоряжении - оставить безнаказанным того, кто
наносит ему вред". Да, люди пытаются вообразить такие общества. В
фильме КРАХ психиатр спрашивает инопланетянина: -- Значит, у вас нет насилия? А что же вы делаете с теми, кто нарушает закон?
Инопланетянин смотрит на вопрощающего со смесью сожаления и брезгливости и отвечает: -- Мы тоже удивляемся, как вы, земляне, с вашими нравами сумели дожить до сих пор. Общество, которое может преодолеть инстинктивную потребность мести, очевидно, должно обладать очень высоким духовным потенциалом, а не только и не столько могуществом, как пишет Ницше. Таковым является христианское общество, которое полагает, что "злодей" своим злодейством уже навлек на себя кару Господа; после этого он заслуживает и нуждается лишь в сострадании и молитвах во спасение его души. Об этом - слова Иисуса на кресте: "Господи, прости их, ибо они не ведают, что творят". Другой пример связан с ситуацией, когда "злодей" своим поступком выводит себя из общества, так что общество не хочет себя осквернять контактом с ним даже в целях возмездия. Наверное, существуют племена аборигенов с таким мировоззрением. Таково же было мировоззрение аристократического общества: мошенник, неплательщик долга или трус воспринимался таким низким существом, что никто не стал бы с ним драться на дуэли. В то же время статус изгоя в таком обществе настолько психологически непереносим, что "злодеи", зачастую, совершали самоубийство.
б) Тюремное заключение
Это, очевидно, возмездие, осуществляемое государством с тремя целями: (i)
изолировать общество от опасного преступника; (ii) устрашить данного
преступника и будущих преступников перспективой тюремных страданий, которые последуют за каждым совершенным преступлением; (iii) перевоспитать преступника. Как видно, все три цели рациональны (хотя последняя, практически, неосуществима) и преследуют цель сделать общество безопаснее.
в) Смертная казнь
Даже такие, казалось бы, зрелищные и рассчитанные на эмоциональность
публики казни и пытки, как четвертование, колесование, осуществлялись
как возмездие; страшные сцены призваны были вызвать ужас в потенциальных
преступниках, но не доставлять садистское удовлетворение палачам и зрителям. Такого рода средневековые публичные казни, будучи возмездием, разительно отличаются от публичных казней в современной Америке. Как это ни поразительно, смертные казни в некоторых штатах, проводимые
государством и потому являющиеся возмездием, в то же время оказываются и
местью, поскольку приводятся в исполнение в присутствии избранной публики. Публика эта не та, которая должна быть устрашена и отвращена от будущих преступлений; эта публика, напротив, является совокупностью "сопереживателей" жертвы - например, на казни убийцы присутствуют родственники, родные и близкие убитого. Какова цель присутствия этой публики на казни? Приходит ли она для того, чтобы удостовериться, что приговоренный действительно убит и не будет более представлять опасности? Конечно, нет: никакого недоверия к палачам и медикам, разумеется, нет. Эта публика приходит для того, чтобы насладиться страхом и страданиями приговоренного: очевидно, эти страдания должны успокоить то чувство
внутреннего дискомфорта, которое они испытали в связи с преступлением. Потеря близкого человека мучит днем - воспоминаниями, ночью - кошмарами. Яркие образы страха и агонии казнимого должны, по замыслу, вытеснить горечь утраты.
Иллюстрацией может служить фильм, где очень выразительно показана сцена казни главного героя: в помещении с электрическим стулом сидят полтора-два десятка человек, и один из родителей замученной девочки обращается к палачам с просьбой сделать казнь по возможности более продолжительной и мучительной. Либералы последних десятилетий сделали своим пунктиком, наряду с защитой прав гомосексуалистов, запрет смертной казни. Каковы их мотивы, можно только догадываться. Предположу, что во избежание непоправимых ошибок. Во всяком случае, вряд ли здесь можно говорить о гуманности, и вот почему.
Во-первых, в иных тюрьмах заключение может быть настолько невыносимо
мучительным, что осужденный будет думать о смерти как избавлении. Ведь либералы требуют запретить смертную казнь везде, в том числе и в странах с весьма неблагополучной тюремной культурой, например, в России. Но даже в относительно "цивилизованной" Испании почти все поголовье мужских тюрем заражено СПИДом. Учитывая, что даже короткая отсидка почти гарантированно приведет к мужеложству и последующему заражению, можно понять, что смертная казнь будет гораздо более гуманна и цивилизована.
Во-вторых, "Мне отмщение, и Аз воздам", -- сказал Господь. Для христианина значение человеческого суда ничтожно, а смерть, пусть даже на виселице - это уважительная причина для прекращения мучительного испытания, называемого жизнью. Смерть для христианина - благо. Единственное основание для тревоги у казнимого христианина - спасение душ его палачей.
г) Терроризм
Я буду говорить здесь, главным образом, о терроризме самоубийц. Думаю, что
в подавляющем большинстве случаев люди отдают свою жизнь из-за того, что им или их близким (в широком смысле) был принесет очень серьезный вред, поэтому почти всегда самоубийственный терроризм является либо возмездием, либо местью. Заметим, что террористы-самоубийцы, кто бы они ни были - чеченцы (а были ли чеченцы-самоубийцы? Или не волчье это дело - погибать за идею?), палестинцы, другие арабы -- заслуживают по меньшей мере того, чтобы люди задумались о причинах их поступка и отдали должное весомости их мотивов. В терминологии этой статьи, террористы - "наказующие", а те, кто погибают в теракте и те, кто с последними себя ассоциируют - "наказуемые". Самоубийственный терроризм осуществляется либо ради общего блага людей, интересы которых представляет террорист, и тогда это возмездие, а, следовательно, героический поступок - подвиг, или потому, что жизнь террориста в результате нанесенного вреда утратила смысл и стала ему в тягость - в этом случае это месть. В терактах обычно "наказуемые" не тождественны "злодеям", но ассоциируются с ними террористами-"наказующими". В свою очередь, террористы-"наказующие" зачастую не являются непосредственными "жертвами" "злодеев". Таким образом, все
четыре стороны возмездия или мести различны. "Наказуемые", естественно, стремятся откреститься от вины, которую приписывают им террористы. В этом случае, однако, им очень трудно объяснить мотивы террористов. Поэтому в ход идут такие объяснения: "Их накачали наркотиками и превратили в автоматов", или "Они нам очень завидуют и потому очень не любят", или "Они просто звери". Думаю, что это обычно только отговорки, освобождающие от необходимости задуматься о своей вине или, по крайней мере, о восприятии этой "вины" террористами. Каковы были мотивы террористов 11 сентября? Этого мы не знаем. Мы знаем, однако, что учрежденное США всепланетное беззаконие и их политический, экономический, культурный и военный террор против любой страны, претендующей на независимость, не оставляют людям надежд на правовое разрешение их обид и горестей. Как указывалось выше, если официальное правосудие не работает, люди вправе брать вопросы возмездия и отмщения в свои руки. США пострадали не только из-за своей преступной подрывной и агрессивной деятельности против десятков государств и миллиардов людей, но и из-за того, что люди отчаялись надеяться на цивилизованные методы защиты - международное право, ООН, солидарность людей доброй воли, поскольку все эти институты права были разрушены и растоптаны американцами. Защита от американского произвола поневоле приняла наглядные, доходчивые, а иногда и зрелищные формы.
Я люблю себя
Сообщение отредактировал Svetlechok - Среда, 02.11.2016, 07:09 |
| |
| |
