| irina_uuu | Дата: Суббота, 29.10.2016, 15:22 | Сообщение # 1 |
 Маркиза
Группа: Амазонки
Сообщений: 45
Статус: Offline
| В нашем обществе сложилась довольно странная традиция: как только возникает проблема защиты прав человека, внимание сразу же обращается на тех, кто лишен свободы за совершенные преступления. При этом, как правило, полностью упускается из вида тот факт, что речь идет о преступниках, многие из которых неоднократно преступали уголовный закон и представляют значительную опасность для общества. Такова особенность человеческой души - помогать, сочувствовать тем, кому плохо сейчас, в данную минуту, даже если предмет заботы является и отъявленным злодеем и душегубом.
К сожалению, их жертвы подобного внимания удостаиваются значительно реже, они практически лишены заботы, в том числе проявляемой в форме организованной помощи со стороны государства и общества. Общественные организации, способные оказать жертвам преступлений реальную материальную, а не только психологическую поддержку, весьма немногочисленны, кроме того, их материальная помощь ничтожна
и эпизодична. Иногда ее размеры полностью зависят от доброжелательности и
денежных возможностей конкретных людей. Российское государство, именующее себя демократическим, к потерпевшим относится
просто отвратительно: сотрудники милиции и прокуратуры под любыми, нередко надуманными смехотворными предлогами отказывают потерпевшим в регистрации преступлений, не выезжают на место происшествия, не предпринимают необходимых действий по горячим следам, не обеспечивают безопасность пострадавших и свидетелей. Чувствуя свою полную неуязвимость, некоторые представители правоохранительных органов иногда откровенно издеваются над потерпевшими, хамят, грубят, оскорбляют их. Поэтому граждане, если не возникает острая потребность, предпочитают вообще не обращаться в прокуратуру и в милицию по поводу совершенных преступлений. Именно поэтому многие преступники остаются безнаказанными. Согласно опросам населения, проводимым Всероссийским научно- исследовательским
институтом МВД России, уровень виктимизации граждан остается неприемлемо высоким. Из общего числа опрошенных преступным посягательствам в 2002 г. подверглись 26,3%, в 2001 г. этот показатель составлял 28,4% (рис. 10). При этом 42,2% потерпевших признаются, что они не обращались в органы внутренних дел по факту совершенных против них преступных посягательств (рис. 11). Это означает, что уровень латентности современной российской преступности продолжает оставаться очень высоким, а граждане не доверяют правоохранительным органам. Общественные опросы фиксируют высокий уровень криминальной угрозы в отношении как личности, так и имущества граждан. Из числа опрошенных потерпевших в 2002
г. 39,7% стали жертвами краж, 12,6% - жертвами причинения тяжкого вреда
здоровью, 8,1% - жертвами вымогательств, 8,3% - жертвами мошенничества.
Как видно, криминальная ситуация в стране оценивается как достаточно
напряженная. При этом, несмотря на данные официально регистрируемой
преступности, социологические опросы показывают, что уровень криминальных угроз как для личности, так и для собственности продолжает оставаться недопустимо
высоким. Укрывательство преступлений достигло неимоверных масштабов, даже в сравнении с советскими временами: укрываются любые преступления, в том числе самые опасные, связанные с лишением жизни. Нередки случаи, когда уголовные дела, например, об убийствах возбуждаются только после настоятельных требований и просьб родственников и близких погибших, их обращений в вышестоящие инстанции или к знакомым в правоохранительных органах. О корыстных преступлениях в отношении граждан и говорить не приходится: страницы официальной отчетности отражают лишь ничтожную их часть, что означает полное безразличие к интересам потерпевших, отсутствие государственного механизма хоть какого-то возмещения понесенных
убытков. Впрочем, даже если уголовное дело возбуждено, а преступник обнаружен и несет наказание, то и тогда не происходит действительной компенсации убытков. Осужденные преступники изыскивают самые разные возможности скрыть свое имущество и денежные средства, которые могли бы быть обращены на компенсацию пострадавшим. Во многом это объясняется и тем, что в России абсолютно непопулярно покаяние в совершенных проступках, у нас не привыкли каяться даже те, у которых, как говорится, руки по локоть в крови. Я обследовал около тысячи убийц, только несколько человек из них действительно осознали свою вину и ответственность и хотели бы хоть как-то возместить нанесенный ущерб. Механизмы и основные принципы возмещения убытков жертвам преступлений в России вообще не продуманы, их, собственно говоря, нет. Отсутствуют организации, занимающиеся этим, помогающие им фонды, деньги, которые были бы потрачены на подобные цели, а также правила, регулирующие оказание такой помощи. Но дело не только в этом. Не создан нравственно-психологический зонтик для потерпевших от преступлений, для защиты личности от преступных посягательств, который имел бы весомое профилактическое значение. Именно по этой причине жители нашей страны не чувствуют себя в безопасности и прибегают к тем мерам защиты, которые лежат в пределах их скромных субъективных возможностей.
В стране сложилась порочная и безнравственная практика назначения чрезмерно мягких наказаний лицам, совершившим тяжкие и особо тяжкие преступления. Это не вызывает особого удивления, поскольку в России сформировалась сословная юстиция, благодаря которой человек со связями и деньгами может избежать уголовной ответственности даже в случае совершения самых опасных преступлений. Как мы неоднократно убеждались в последние годы, даже террористы и похитители людей приговаривались судом к наказаниям, которые никак нельзя назвать длительными. Вспомним процесс над террористом Радуевым и его сообщниками, когда только один из них был приговорен к пожизненному лишению свободы. К таким же срокам лишения свободы, а не к ее пожизненному лишению часто приговариваются
лица, совершившие корыстные убийства двух и более людей. Примеры этого
бесконечны. Я говорю о многочисленных безобразных случаях назначения чрезмерно мягких наказаний самым опасным преступникам, чтобы показать, что государство вовсе не собирается обезопасить своих граждан от насилия и похищения их имущества. В наказании за подобные деяния должен явственно прослеживается элемент возмездия за причиненный вред, порой не компенсируемый. Иными словами, в планах государства пока не прослеживается намерения создать защитный зонтик для возможных жертв
путем сурового наказания наиболее опасных преступников, склонных решать свои проблемы преимущественно самыми жестокими методами. Понятно, что наказание, в том числе суровое, не самый лучший способ обезопасить
людей, но оно всегда было, есть и останется в арсенале профилактики
преступлений. Как убедилось человечество на протяжении своей истории, без
наказания и устрашения наказанием никак не обойтись, поскольку страх относится к числу факторов, способных удержать от противоправного поведения. Конечно, хотелось бы, чтобы все люди автоматически выполняли правовые и моральные нормы, но, к сожалению, это мечта, а не реальность.
Автоматического исполнения всех предписаний общества можно добиться только соответствующим воспитанием его членов, что представляется абсолютно недостижимым. Но практика убеждает, что страх наказания способен остановить насильника, вора или убийцу, не всех, разумеется, но некоторых, даже многих. Если с помощью страха наказания можно спасти хотя бы одну человеческую жизнь, то наличие такого страха следует признать более чем оправданным. Иными словами, составной частью защитного зонтика для возможных потерпевших от преступлений должен являться страх быть пойманным и понести заслуженное наказание. Само собой разумеется, я говорю о защитном зонтике лишь как о психологическом явлении. Неверно утверждение, что боязнь наказания не остановит преступника, эмпирические исследования убедительно свидетельствуют об обратном. Но совершенно
верно, что преступников действительно не пугает тот смехотворный срок лишения свободы, к которому их могут приговорить некоторые современные российские судьи, особенно если их подкупить. Те, кто подвергаются подобным наказаниям, и в местах лишения свободы чувствуют себя достаточно вольготно, особенно их согревает мысль о том, как ловко они избежали куда более строгого, но справедливого наказания. Из сказанного вытекают как минимум две задачи:
-- сурово наказывать сотрудников правоохранительных органов, скрывающих
преступления от учета. О подобного рода скрытых фактах необходимо широко
оповещать общественность и сотрудников названных органов;
-- вышестоящие судебные инстанции обязаны отменять необоснованно мягкие приговоры. Об этом также необходимо незамедлительно информировать общественность и все судебные учреждения, а отмену таких приговоров надо расценивать в качестве некоего судебного прецедента, ориентира для судебного корпуса. Тому, что люди ощущают себя не защищенными от насилия, способствует наличие запрета на применение смертной казни. Российский менталитет, нравственные взгляды и убеждения его населения, наконец, история страны не создают почвы для отмены этого самого сурового наказания. В отличие от Европы у нас постоянно совершаются террористические акты, уносящие десятки, иногда даже сотни жизней; похищения людей, которых подвергают неимоверным жестокостям и часто убивают; серийные сексуальные и заказные убийства, влекущие многочисленные жертвы. Все это предполагает применение самых строгих мер к преступникам, но при этом я не призываю к казням ради устрашения других убийц исходя из того, что казнь должна иметь место только в качестве наказания за особо тяжкое преступление. Представляются необоснованными взгляды, что право на жизнь является неотъемлемым: по крайней мере, в трех случаях российский Уголовный кодекс предусматривает возможность причинения смерти. Я имею в виду крайнюю необходимость, превышение пределов необходимой обороны и нанесение вреда при задержании преступника. Согласен с тем, что при назначении наказания в виде смертной казни возможна судебная ошибка.
Но, во-первых, такие ошибки чрезвычайно редки: как правило, в подобных случаях доказательств вины обвиняемого более чем достаточно. Можно законодательно предусмотреть некоторые процедуры перепроверки доказательств уже после вынесения смертного приговора, если они вызывают хоть какое-либо сомнение.
Во-вторых, любые приговоры выносят люди, и вполне естественно, что
они могут ошибиться. Ошибаться могут и врачи, их ошибки могут привести к смерти пациента, однако никто не воспринимает это как основание к призывам упразднить медицину.
Самым веским доводом в пользу смертной казни служат не криминологические
соображения, не нравственные и тем более религиозные воззрения, а главным
образом действия, совершаемые конкретными лицами, и их отношение к содеянному. Отдельные люди своим поведением как бы вычеркивают себя из списка живых, подвергают сомнению свое право на жизнь. Однажды писали про человека, который, совершив побег из исправительной колонии, в пути
познакомился с мужчиной и во время распития с ним водки, зарезал его,
заподозрив в причастности к милиции, что оказалось чистым вымыслом. Добравшись до одного из северных городов, он вошел в магазин и тем же ножом убил покупательницу, а затем - продавщицу. На вопрос, зачем он это сделал, преступник ответил, что «просто так». Но больше всего меня поразил его ответ на вопрос: «Что Вы испытали, когда убивали этих ни в чем не повинных женщин, и как сейчас Вы относитесь к содеянному?». Убийца сказал: «Когда я убивал первую, я почувствовал удовлетворение, поскольку смог ее убить одним ударом ножа. А вот когда убивал вторую, был очень недоволен собой, мне пришлось ударить ее ножом шесть или семь раз». убежден, что такой человек не может и не должен жить на Земле. Кстати сказать, он был признан вменяемым. При решении вопроса о смертной казни необходимо учитывать, что существуют некрофилы, для которых смерть является чем-то психологически близким, понятным, разумным. Они живут одновременно в двух сферах: в жизни и в смерти. Они могут бояться смерти, но при этом стремиться к ней, и это амбивалентное, двойственное отношение определяет их поступки. Причинение смерти в их глазах является способом решения сложных жизненных проблем, они просто не видят иного пути выхода из создавшейся жизненной ситуации. При том, что другие пути, безусловно, существуют, они их просто не видят и не могут видеть в силу упомянутой выше особенности их психики. Самое страшное, когда такие люди захватывают государственную
власть и устанавливают кровавую деспотию. Тогда террор и массовые убийства
становятся повседневной практикой. Защита жертв преступлений не может сводиться к созданию описанного выше психологического защитного зонтика.
Она должна включать в себя и оказание действенной материальной помощи
жертвам преступлений, причем не только террористических, но и любых других, в результате которых человек понес ущерб. Конечно, необходимо тщательно продумать, какова должна быть денежная и иная помощь пострадавшим в зависимости от тяжести и характера совершенного преступления, конкретных действий виновного, его имущественных возможностей, социального статуса жертвы, возраста, состояния здоровья, наличия детей, условий жизни и прочих важных обстоятельств. Существенным является вопрос об источниках формирования соответствующих фондов. Полагаю, они должны быть следующими: государственная помощь; средства, конфискованные у преступников, в том числе у тех, в результате действия которых жертве требуется оказание материальной поддержки; средства общественных организаций, в частности правозащитных и
специализирующихся на оказании помощи потерпевшим от преступлений;
пожертвования частных лиц; пожертвование церковных учреждений.
Для управления фондами (фондом) потребуется управленческий штат. Излишне
говорить, что он должен комплектоваться только порядочными людьми, а это в
условиях современной России не так просто сделать, когда дело касается
материальных ценностей. Сказанное подводит к мысли о том, что в предупреждении преступности должно существовать самостоятельное направление - защита жертв преступлений, состоявшихся и возможных, то есть виктимологическая профилактика. Виктимологическая профилактика - одно из наиболее важных направлений борьбы с преступностью, когда предупредительные усилия направлены, образно говоря, не на преступника, а на жертву. К ней относится деятельность правоохранительных органов, общественных организаций, социальных институтов по выявлению и
устранению обстоятельств, формирующих «виновное» поведение жертвы, установление людей, составляющих группу криминального риска, и применение к ним профилактических мер. Виктимологическая профилактика может осуществляться как в отношении общества в целом или отдельных социальных групп (например, с помощью средств массовой информации), так и конкретных лиц, профилактические усилия могут быть различны по своим масштабам. При этом названная профилактика должна осуществляться одновременно с выявлением лиц, способных стать на преступный путь, и воздействием на них. Это особенно важно, поскольку будущие жертвы нередко вращаются в том же порочном криминальном круге, что и будущие преступники. Вот почему необходимо изучение уголовной и около уголовной субкультуры, социально-психологических и прочих процессов, протекающих в ее рамках. Речь идет не только о том, чтобы вовремя пресечь аморальное, неосторожное или противоправное поведение людей, которое может дать
повод к совершению преступления, создать для него условия. Разумеется,
соответствующая деятельность очень важна и должна являться самостоятельным направлением в борьбе с преступностью; вместе с тем виктимологические усилия должны быть направлены и на потерпевших, которым грозит опасность со стороны подозреваемых (обвиняемых, осужденных) и их сообщников, а также на свидетелей по уголовным делам и сотрудников правоохранительных органов. По этому пути идет мировая практика, имеется законодательная система защиты жертв преступлений,
создаются фонды для оказания им материальной помощи, центры психологической поддержки, потерпевшим предоставляется жилье, в котором они могли бы скрываться от преступников. К сожалению, такая работа в России еще только начинается. По справедливому мнению Алексеева, мероприятия вик тимологической профилактики могут быть разделены на две основные группы. К первой относятся меры, направленные на устранение ситуаций, чреватых возможностью причинения вреда: распространение специальных памяток, извещение граждан о типичных действиях преступников, о необходимых мерах личной безопасности, помощь в защите жилища и имущества, проведение разъяснительных бесед, обеспечение порядка в общественных местах.
Вторую группу составляют меры воздействия на потенциальную жертву с тем, чтобы восстановить или активизировать в ней внутренние защитные возможности: беседы, обучение приемам самообороны, оповещение о возможных ситуациях, контроль за поведением потенциальной жертвы,
ориентирование на поддержание постоянной связи с правоохранительными органами. Характер мер виктимологической профилактики зависит от особенностей тех, кому адресованы соответствующие меры, а также от времени, места, способов возможного совершения преступлений, предполагаемых действий преступника. Виктимизация, - предрасположенность стать жертвой того или иного преступления, у разных категорий потерпевших проявляется далеко неодинаково. Она во многих случаях опосредована своеобразием личности потерпевшего, в частности ее демографическими, нравственными, ролевыми, психологическими свойствами и особенностями их формирования. В целом вероятность стать жертвой преступления нередко обуславливается совокупностью личностных качеств потерпевшего,
взаимодействующих с криминальной ситуацией. При этом главное заключается в направленности поведения, ориентации, установках, целях, намерениях,
потребностях этой категории лиц. Если виктимное поведение жертвы вызывающе, агрессивно, то оно с большей вероятностью может побудить
преступника (преступников) совершить преступные действия.
Виктимологическая профилактика - это специфическая деятельность социальных институтов и правоохранительных органов, направленная на выявление, устранение или нейтрализацию обстоятельств и ситуаций, формирующих виктимное поведение и обуславливающих совершение преступлений, выявление групп риска и конкретных лиц с повышенной степенью виктимности и воздей- ствие на них в целях восстановления
или активизации их защитных свойств, а также разработка либо совершенствование уже имеющихся специальных средств защиты граждан от преступлений и виктимизации. В виктимологической профилактике необходимо различать общий и индивидуальный уровни. Общая виктимологическая профилактика заключается в выявлении виктимогенных
факторов и принятии мер по их устранению или нейтрализации, в выявлении
причин и условий становления жертвой, связанных с защитой интересов
потенциальных потерпевших в целом, а также в устранении причин их виктимизации. Это меры глобального характера. Среди них в первую очередь необходимо выделить воздействие на неблагоприятные экономические факторы, социальную и политическую стабилизацию общества, реализацию мер по укреплению нравственно-психологических отношений в социуме. В
связи с этим важными направлениями общей виктимологической профилактики могут считаться совершенствование законодательства (например, в сфере экономической деятельности, чтобы дать возможность многим средним и мелким предпринимателям «выйти из тени», регулярно и полно платить налоги, правовая пропаганда, принятие энергичных и действенных мер реагирования на выявленные виктимогенные факторы. Задачи общей профилактики на виктимологической основе решаются, прежде всего, посредством широкого комплекса мер экономического, социально-культурного, воспитательного, правового характера, обеспечивающих формирование личности, которая сможет противостоять преступным посягательствам, обеспечить свою личную и имущественную безопасность. Общая виктимологическая профилактика должна дополнять общую криминологическую профилактику. По существу, это две тесно взаимосвязанные стороны единого предупредительного процесса, взаимодополняющие друг друга. И если подобная гармония будет достигнута, то они способны активно противостоять основным видам современной
преступности. К сожалению, широко известен тот факт, что в комплексных и иных планах профилактики не уделяется должного внимания воспитательной, профилактической работе с потенциальными жертвами преступлений. Работники правоохранительных органов, даже располагая достаточной виктимологической информацией, не всегда используют свои возможности комплексного решения проблем защиты жертв преступлений. Между тем это как раз тот индивидуальный уровень виктимологической профилактики преступлений, который должен логично и эффективно дополнять и обогащать общий. Среди наиболее типичных мер специальной виктимологической профилактики следует назвать проведение разъяснительной работы в среде потенциальных жертв о соблюдении необходимых мер безопасности. Как показывает практика, именно пренебрежение элементарными нормами безопасности со стороны граждан: болтливость, неразборчивость в связях, излишняя доверчивость, беспечность - резко увеличивают вероятность посягательства на них. Важным резервом усиления психической устойчивости, уверенности в себе для многих граждан является кардинальное улучшение правовой осведомленности, грамотности широких слоев населения. В этой связи организация правового обучения населения, знание жертвами своих прав и обязанностей, способов наиболее эффективной правовой защиты своих интересов являются действенным средством виктимологической профилактики. Может стать эффективным привлечение общественных объединений и средств массовой информации к проблемам противодействия разнообразным угрозам и
другим негативным явлениям, способствующим преступ-ным посягательствам. Населению в популярной форме необходимо разъяснять причины совершения преступлений и методы противодействия им. В виктимологической профилактике на бытовом, каждодневном уровне можно выделить следующие основные направления:
- проверка обеспечения безопасности объектов, наличие надежных современных
- дверных замков, охранной сигнализации, домофонов;
- проведение сотрудниками органов внутренних дел совместно с общественностью рейдов, засад и заслонов в местах возможного нахождения преступников;
- изготовление и распространение специальных памяток - предостережений о том, как не стать жертвой преступников;
- извещение граждан с помощью средств массовой информации о фактах совершения преступлений на данной территории, типичных действиях преступников и о том, как следует поступить жертве в конкретной криминальной ситуации;
- проведение профилактических бесед с людьми, чье социальное, имущественное положение или профессиональная деятельность вызывают повышенный интерес со стороны преступников;
- инструктаж, обучение потенциальных жертв вымогателей правилам личной
безопасности, особенно в случаях повышенной опасности для них;
- обучение в необходимых случаях возможных жертв приемам самообороны,
предоставление средств индивидуальной защиты (аэрозольные защитные средства, бронежилеты и др.);
- определение способов немедленной экстренной связи потерпевшего с
правоохранительными органами в случае преступного посягательства на него;
- контроль за поведением и безопасностью потенциальной жертвы (регулярное
посещение места жительства работниками милиции, внештатными сотрудниками, представителями общественности);
- установление шефства над возможными жертвами вымогателей, в том числе с помощью родственников, соседей, знакомых и, конечно, сотрудников правоохранительных органов.
Использование тех или иных конкретных мер виктимологической профилактики зависит от особенностей места, времени, способа возможного преступления, способности потенциальной жертвы оказать противодействие, наличия у соответствующих органов и должностных лиц достаточных сил и средств для оказания помощи жертвам. Самостоятельная и неоднозначно решаемая в разных странах проблема - защита потерпевших (и свидетелей) уже после возбуждения уголовного дела. Нередко на жертву оказывается массированное давление не только со стороны родственников и близких обвиняемого (подозреваемого), но и его сообщников. Особенно опасно,
если такое давление имеет место со стороны организованной группы или
преступного сообщества. Потерпевшего убеждают в нецелесообразности поддержания заявления в правоохранительные органы для возбуждения уголовного дела, бесперспективности дачи показаний против определенных лиц. В некоторых случаях жертве предлагается не только вознаграждение за ее молчание, но и юридические услуги для выхода из ситуации в связи с расследованием уголовного дела, в других - грозят смертью самой жертве и ее близким. Очень часто все это достигает цели, особенно если при этом подкупают следователей, которым, кстати, тоже нередко угрожают и приводят угрозы в действие. В этих случаях должна вступать в силу программа зашиты жертв преступлений, что почти всегда требует немалых усилий со стороны правоохранительных органов, а также значительных материальных затрат. Однако мне представляется, что дело не только в этом. Защита жертв (и свидетелей) по уголовному делу может быть обеспечена изменением традиционных уголовно-процессуальных норм даже таких демократических институтов, как гласность или состязательность. Например, если возникнут сомнения в правдивости показаний потерпевшего, которому угрожают
расправой, эти сомнения должны «сниматься» не вопросами адвоката в открытом судебном заседании, а каким-то иным способом. Полагаю, что в целях обеспечения безопасности жертвы все данные о ней и все ее показания должны быть засекречены со всеми сопутствующими этому обстоятельствами.
"To change myself, I'd rather die!"
Сообщение отредактировал irina_uuu - Суббота, 29.10.2016, 16:06 |
| |
| |
